Рабин Гут. И Будда - не беда!   ::   Лютый Алексей

Вы крутые ребята с большими связями, а я ничего не умею. Вы довольны? Может быть, станем теперь поровну наливать?

— Давно бы так, — хмыкнул Рабинович. — Так и быть, на сегодня ты прощен…

— Э-э, нет! — возмутился Жомов. — А как же спортивный принцип, блин? Проиграл — значит, проиграл, в натуре, и обратной дороги нет.

— Тебе чего, водки жалко? — обиделся Попов.

— Не жалко, но принцип есть принцип, — отрезал омоновец. — Мне же, когда я на соревнованиях сорок пять из пятидесяти выбиваю, никто же не дает второй раз на огневой рубеж выйти! Вот и ты облажался, значит, получай то, что заслужил.

— Да при чем тут твои стрельбы?! — возмутился криминалист. — Просто сознайся, что ты жмот, и больше говорить об этом не будем.

— Я не жмот, но правила нарушать не позволю, — уперся омоновец и повернулся к моему Сене. — Короче, Рабинович, если ты этой плачущей свинке станешь наравне со всеми наливать, я с тобой, блин, разговаривать перестану. В конце концов, принципы уважать надо!

— Ну и козел же ты, Жомов! — обиделся Андрей и в сердцах махнул рукой. — Да пошел ты… — и, не придумав удовлетворительно адреса, буркнул себе под нос: — Куда подальше, блин!..

И Жомов пошел! Если так можно сказать, конечно, поскольку наш Ваня просто исчез. Еще мгновение назад я имел счастье лицезреть его здоровенные ножищи, обутые в сверкающие берцы, а секундой позже их просто не стало. То есть не ботинки с омоновца пропали, а исчез он сам. Целиком и без остатка! Я даже из-под стола выскочил, чтобы удостовериться в том, что не сплю. К несчастью, я действительно не спал.

Сеня с криминалистом застыли словно статуи, ошарашенно глядя на крутящийся на столе стакан, который только что держал в руках Ваня. При этом вид у обоих был такой, словно они призрак увидели. Ни Рабинович, ни Попов не шевелились почти минуту, и я, опасаясь, как бы этот временный столбняк не перешел в постоянный паралич, коротко тявкнул. Это сработало. Сеня потряс головой и, проведя ладонями по лицу, как мусульманин во время молитвы, повернулся к криминалисту.

— Ты не охренел, Поп? — поинтересовался он. — Куда ты Жомова дел?

— А я-то тут при чем?! — изумился Андрюша. — Что ты на меня всех собак вешаешь?.. Прости, Мурзик!

— Ты еще скажи, что евреи во всем виноваты! — рявкнул мой хозяин. — Куда Жомова отправил, спрашиваю?!

Если быть честным, с Сеней я не совсем был согласен. То есть просто не мог поверить, что такое возможно! Конечно, во время наших путешествий в иных мирах Попову случалось иногда в сильно возбужденном состоянии ляпнуть такое, что потом непременно сбывалось — одна грудная жаба, едва не задушившая Моисея, или два беса в Скандинавии чего только стоили! — но еще никогда не случалось так, чтобы Андрюшины проклятья срабатывали на его друзьях. И уж тем более не в нашем мире! Конечно, Попов мог здорово разозлиться на омоновца. До такой степени, что перестал считать его другом. И все же я сильно сомневался, что в нашем мире поповские таланты могут проявиться.

—Никуда я его не посылал! — завопил криминалист. — Я тут ни при чем! Если бы каждый раз, когда я кого-нибудь куда-нибудь посылал, это срабатывало, у нас бы уже половина отдела у сатаны прописалась, а вторая половина сексуальную ориентацию сменила бы. Не фиг из меня козла отпущения делать.

— Ты мне мозги не компостируй, — стукнул Рабинович по столу кулаком. — Ты Жомова послал?.. Послал! Он исчез?.. Исчез. Хочешь сказать, что это само по себе произошло?.. Не держи меня за дурака!

— Сеня, ну честно, я ни при чем. — Мне показалось, что Андрей готов заплакать. — Не знаю я, что случилось. Может быть, мы не в нашем мире? Или опять что-то произошло, что все вокруг стало меняться?..