Распечатыватель сосудов, или На моисеевом пути   ::   Балабуха Андрей

Хотя не знаю, как ты, а я видел в юрфаке только дорогу к офицерским погонам. Но оба мы равно знаем, что дело не в законах. Тридцать тиранов пощадили Сократа. А при демократии - блестящей афинской демократии - ему пришлось выпить цикуты( Нет, Феликс, дело в том, что политика и нравственность никогда еще не сходились. В людях дело. Во врачах этих самых, что за пять косых вместо вакцины новокаин закачивают. Или в тех чиновниках из Министерства здравоохранения, которые лицензии продают.

- Ну, Перс, это уж от века. Не нами писано: "Законы святы, а исполнители - лихие супостаты". Вот затем я и хочу сохранить свои погоны, чтобы супостатов поменьше(

- Не поможет. Закон - законом, а люди - людьми. И их переделываем не мы. Их воспитывают без нас. Тут уже не те законы, а я не священник и не учитель. Я знаю, как охранять тот закон, что записан в кодексах. Но вот как охранять закон нравственный? Ты знаешь, Феликс? Я - нет. Но ты хочешь, чтобы действовал я. Чего ради? Разогнать Йомалатинтис? Новый вырастет, пока жив закон о трофимизации. В этом ведь не только несчастные бездетные бабы заинтересованы. Вот автоматы у них чеченские - откуда? И о каких специалистах-биохимиках говорила Бьярмуле? Их ведь еще найти надо, физиков-химиков. И заплатить им. Хорошо заплатить. Вот и распространяют они эту самую противовакцину на черном рынке. И сами же дерут за нее три шкуры - на святую цель. На противовакцину свою, на липовые документы, что Мерячу предлагали, на оружие, мало ли на что еще! А что все это значит? Что за ними кое-кто посерьезней стоит. Профессионалы. Идеалистки-то эти о том могут и не подозревать. А мы с тобой? Вот и не хочу я влезать в это дело. Не мое оно. Я пусть я буду малодушествующим на пути. Все равно, я не знаю, что делать. И надо ли что-то делать? И еще потому, что боюсь.

- Ты?

- Я.

- Смелый ты мужик. Перс. Я бы не признался.

- Ты уже признался. Когда сказал, что о места не хочешь слетать.

Феликс крякнул.

- Так меня!

- Прости.

- Чего там. Правда ведь. От другого бы не стерпел. А с тобой у нас(

Так мы ни до чего и не договорились.

Уже когда Феликс собрался уходить, я спросил:

- Слушай, меня до сих пор мучит: клиент у меня был настоящий?

- Самый что ни на есть. Только найти его было - что искать черную кошку в угольной шахте темной осенней ночью(

- (особенно если ее там нет, - закончил я.

Мы невесело посмеялись. Поганое это дело - искать кошек. Никогда не знаешь, что найдешь.

- И еще. Это твои ребята в голубой "каме" мне на хвост сесть пытались?

- Нет, - сказал Феликс. - Я тебе на хвост никого не сажал.

На этот раз я ему поверил. Только стало мне еще безрадостней.

Ответ на этот вопрос я получил с самой неожиданной стороны. Уже когда Феликс уехал, Магда подошла ко мне.

- Я случайно услышала конец вашего разговора, Марк.

- Греха не вижу.

- Тебе очень важно знать, кто был в той "каме"?

- А ты как думаешь?

- Видишь ли( Это не за тобой следили( - Впервые на моей памяти Магда запиналась и подбирала слова. - Понимаешь, ты меня вызвал( Срочно( А он не поверил, что - работа(

- Постой, постой. Кто - он?

- Неважно, кто. Дурак один.

- Только не за рулем.

- Дурак. Но гонщик.

Показалось мне, или в самом деле между последними двумя ее словами проскользнула крохотная, почти неуловимая пауза? Или я становлюсь слишком подозрительным?

- Вот и не водись больше с дураками, - посоветовал я.

- Не буду, - пообещала Магда с готовностью. - Во веки веков. Замужним женщинам это не к лицу.

Замужним! Ого!

- Аминь.

Интересно, знал ли капитан Бьярмуле, чем занимается его жена между концертами и экзерцициями? Хоть догадывался? И - был ли гонщик? И гонщик ли?

И вдруг мне стало противно.