Место встречи назначает пуля   ::   Леонов Николай

Детский сад какой-то, – ответил напарник, следуя за группой молодых людей, молча шагающих к повороту, где машина Михайловского сошла с круга.



Глава 3

Наконец-то Кулон попал из удушающей жары в рай прохлады, в рай с кондиционером. Это был маленький кабак – полуподвальчик. Кабак был оформлен в русском стиле и находился недалеко от Белорусского вокзала. Кулону нравились грубые тяжелые деревянные столы, по обе стороны которых стояли такие же грубые лавки. Здесь все было основательным, крепким, внушительным. Впрочем, как и сам Кулон. Он вообще любил все масштабное и все русское. Здесь эти вещи соединялись в одно целое, и поэтому тут он чувствовал себя особенно комфортно.

Кулон остановился в дверях и сделал глубокий выдох. Он почувствовал облегчение, как будто вместе с воздухом он избавился от накопившейся усталости за длинный знойный день. Была половина восьмого вечера, а жара на улице стояла, как в полдень. Солнце зло палило, расплавляя асфальт и доводя мозг до кипения. Кулон еще раз глубоко выдохнул. Стол, за которым он обычно располагался, был свободен. Медленно, наслаждаясь прохладой, исходившей от кондиционера, Кулон подошел к своему месту и сел, как всегда, лицом к двери, чтобы видеть входящих. Он окинул помещение вялым взглядом. Народу было мало, и это Кулону понравилось. Он вообще не любил, когда было многолюдно. Ни здесь, ни в каком-либо другом месте. А сегодня это было бы еще и некстати.

К столу подбежал официант, маленький щуплый парнишка лет двадцати. Рыжеволосый и чересчур конопатый, он был одет в белую рубаху с кроваво-красными петухами, подпоясанную таким же красным кушаком. От кровавых петухов и огненной шевелюры паренька у Кулона зарябило в глазах, и из-за этого он не сразу разобрал надпись на бейджике: Иван.

– Чего желаете? – очень бодрым и визгливым голосом пропищал официант, расплываясь в радушной улыбке.

– Пиво. Темное, – тяжело проговорил Кулон. Каждое слово давалось ему с трудом.

– Какое предпочитаете? У нас есть…

– Холодное, – резко прервал Кулон, не дав официанту закончить начатую фразу.

Улыбка сползла с конопатого лица парнишки, когда его глаза встретили усталый и злой взгляд Кулона.

– Да, конечно, – промямлил он еще более высоким голосом, ставя на стол пепельницу, и буквально побежал выполнять полученный заказ.

«Какой ты, к черту, Иван! – тем временем размышлял про себя Кулон, провожая взглядом исчезающего официанта. – Ты – Мойша. Или в лучшем случае Абрам. Вон нос у тебя до подбородка свисает, и глаза меленькие, черненькие… У Иванов глаз таких не бывает… И носов таких не бывает… Да и рыжих тоже не бывает».

Кулон почувствовал, как его мысли начинают ходить по кругу, и от этого разозлился на официанта. Внешне он остался спокоен. Только немного расправил плечи, провел ладонью по крепкой накачанной шее и перевел взгляд на посетителей бара, которых было всего трое. Влюбленная парочка и мужик через два столика от них. Молодые люди сидели напротив друг друга, держались за руки и о чем-то шептались.

«О сексе наверняка щебечут, – морщась, подумал Кулон. – И не лень им в такую жарищу».

Мужик сидел к нему спиной и находился в тени, поэтому Кулон не мог толком разглядеть его. Да и не хотел.

Несвязные и тягучие размышления об окружающей его действительности прервал голос Скулатого:

– Здравствуй, Кулон.

Кулон резко повернулся на голос и через секунду совершенно спокойно произнес:

– Черт! Как кошка подкрался. Ну, чего стоишь? Вид загораживаешь. Присядь.

Скулатый присел напротив и, твердо посмотрев в глаза Кулону, негромко сказал:

– Михайловский погиб.

Пару минут они молча сидели, глядя друг другу в глаза. Только что озвученная Скулатым информация для Кулона была не только неожиданной, но и крайне нежелательной. На его лице не отобразилось ни удивления, ни разочарования.