Рефлексор   ::   Петухов Юрий

До дверей магазина оставалось несколько метров.

На ходу он вытащил очки, нацепил их - зрение, в целом, было нормальное, но когда приходилось высматривать что-то вдалеке, давали о себе знать недостающие диоптрии. Перчатки сразу же, чтоб не мешались, сунул в карман.

В дверях он долго не мог разминуться с низенькой старушкой. Та почему-то выносила из книжного две авоськи, раздутые, как шары, и была очень вежливой, все норовила пропустить входящего Сашку. Тот, со своей стороны, демонстрировал собственную вежливость. Очки начинали запотевать, как и всегда при входе с мороза в теплое помещение. И оттого Сашка полуослеп. Они со старушкой еще долго бы деликатничали в дверях, но помог бородатый верзила, который впихнул обоих в магазин и, даже не заметив своего решительного поступка, тут же устремился к прилавку.

Часть собранной воли Сашка уже порастерял. Долго топтался за спинами покупателей-обменщиков. Потом протиснулся-таки и, отыскав на полке свой номер, увидел пустое место. "Неужели?!" - трепенулось в груди. Он протер очки, еще раз вгляделся, убедился окончатся ьно.

Продавщица, она же товаровед, очень миленькая и очень фирменная, вся в сплошных этикетках, девушка, старательно втолковывала пожилому человеку в черной папахе и черном старомодном пальто очевидное для клиентов, толпящихся тут же, возле прилавка:

- Да поймите же вы, ну кто принесет за вашего Гоголя Дюма, ну что вы?!

- А я не понимаю, чем Дюма лучше? - стоял на своем старик.

Продавщица изо всех сил старалась быть вежливой. Молодые люди по краям прилавка, знакомые все лица, наперебой совестили настойчивого клиента.

- Бессмысленно ставить, вы понимаете? - говорил один, тараща покрасневшие от чтения глаза и потрясая в воздухе тоже красным, припухлым пальцем. - Вы только двадцать процентов потеряете... ну-ка, сколько это там, - он повертел книгу в руке, - ого, шестьдесят копеек! И все, понимаете?!

Упорство пожилого свидетельствовало о старой закалке и крепких нервах. Он не кипятился, не обижался и продолжал стоять на своем:

- Нет, это вы не понимаете, молодой человек: магазин, государство получает двадцать процентов, или шестьдесят копеек, как вы изволили милостиво подсчитать, - и слава Богу, я за! Всем польза. А не поменяют, расстраиваться не буду. Тем более что и места свободные есть. - Последнюю фразу он произнес тверже и обратил ее к продавщице.

Та закатила глаза, забарабанила пальцами по пухлому журналу. Неимоверная усталость и безграничное терпение отразились на ее юном, гладком лице. "И почему они все такие симпатичные?" - подумал неожиданно Сашка, совершенно позабыв и про Светку, и про все остальное. Но сказать слово старику в поддержку не решился, боялся сглазить удачу. Да и вообще ему хотелось побыстрее завершить всю эту процедуру и уйти отсюда.

Красноглазый молодой человек тяжело отдувался, пожимал плечами. В очереди начинали беспокоиться.

- Других не уважаете, так хоть себя уважайте! - сказал кто-то.

- Хватит уже с ним одним возиться! - поддержала женщина в искусственной шубке, стоявшая последней.

"И когда они только набежать успели? - удивленно подумал Сашка. - Десять минут назад всего трое было". И его прорвало.

- Вы стоите, и человек стоял! - сказал он резко, полуобернувшись к очереди. - У нас у всех вон полные портфели книг, а у него всего одна-дела на полминуты...

Оборвал неожиданно. Его речь, вместо очереди ударяла по продавщице - а это вовсе не входило в Сашкины планы.

- Ладно, давайте вашу книгу.

Оформление квитанции, как Сашка и предполагал, занялR не больше полминуты. Причем "спасибо" старик не сказал, он лишь чуть склонил голову, отворачиваясь от прилавка. А на Сашку взглянул очень по-доброму, даже как-то не по-стариковски, а по-детски, беззащитно и веряще.