Ричард Длинные Руки - сеньор   ::   Орловский Гай

Пока поглощали холодное мясо, на другом конце помещения сырое мясо жарилось на открытом огне, пеклось на углях. Запахи жареного плыли тяжелыми волнами, били в ноздри, заползали в уши, делали волосы жирными и липкими. Сэр Сигизмунд ел с аппетитом, раскраснелся, хотя дома наверняка позавтракал, глаза косились на мои пальцы с удивлением, я то и дело, орудуя двумя ножами, один использовал как вилку, что казалось диким и неестественным. Правда, я быстро отвык от привычного бесконтактного способа - как легко опускаться! - и с удовольствием хватаю мясо руками, здесь так делают даже короли и нежные принцессы.

- Какие планы? - спросил я у Сигизмунда. Он удивленно вскинул брови.

- Какие у меня могут быть планы?

- Ах да, - сказал я, он же мой вассал, а это значит, вся ответственность на мне, и если даже он сам кого-то прибьет или снасильничает, вешать поведут меня. Ну, не то чтобы уж сразу вешать, но все-таки. - Вы счастливый человек, сэр Сигизмунд... Я сегодня отправляюсь на юг. Мне даже дали примерную карту. Все-таки я не тиран, вам предоставляю выбор.

Он посмотрел большими глазами, голос упал до шепота:

- Какой... выбор?

Я ответил тем же страшным шепотом, даже посмотрел по сторонам:

- Оставаться здесь... или ехать со мной.

Он с облегчением вздохнул, засмеялся.

- Вы все шутите!

- Значит, едем, - подытожил я. - Чтобы ладить с ближними, нужно держаться от них подальше, а я собираюсь ладить и дальше. Так что завтракайте как следует, обедать нам, возможно, придется...

Его большие синие глаза округлились, спросил радостно:

- ... в раю?

Я поморщился.

- Торопитесь, мой дорогой сэр Сигизмунд! Легкие дороги ищете? Господу угодны те рыцари, что потрудились на ниве... гм... на ниве. Рай - это как на пенсию, надо заслуг побольше, чтобы место дали получше! Думаете, все толпой сидят и на арфах шпарят? Нет, кого-то за особые заслуги и до пианины допускают! А то и вовсе - до рояля.

- Простите, сэр Ричард!

- Не за что, - ответил я мужественно, ибо мясо подали хорошо прожаренное, просто тает во рту, солнце светит ярко, весна, птички чирикают и вообще поют. - Жизнь прекрасна, что и удивительно! Мы им еще покажем!

Он подтвердил радостным голосом:

- Да, сэр, конечно! Но кому "им"?

- А всем, кто попадается на дороге! Чтоб не попадались! Рыцари мы или не рыцари?

- Да, - ответил он с неуверенностью, - да, мы рыцари...

С юмором у него туговато, не все господь складывает в одну сумку, да и юморист из меня, если честно, не намного лучше, чем рыцарь-крестоносец.

Глава 2

Двор плавился в лучах торопливого весеннего солнца. Воздух был свеж и наполнен жадной жизнью: даже куры, что копаются неподалеку от крыльца, квохтали громче, а петух бросался на проходящих мимо людей, почему-то не отличая благородное сословие от простолюдинов, отгонял ревниво от своих кур, возле колодца собралась группка смешливых девушек.

Вот умолкли, с любопытством повернулись в сторону молодого всадника в блестящих латах. Шлем он держит на сгибе левой руки, длинные белокурые волосы красиво падают на плечи, лицо юношеское, румяное, светится чистотой и детской непосредственностью. Я вышел на крыльцо, Сигизмунд издали вскинул руку в приветствии и подобии салюта вассала сюзерену:

- Готов служить вам, сэр!

- Хорошо выглядишь, Сиг, - сказал я ему, как молодой женщине, и он, как женщина, зарделся и в то же время горделиво приосанился. Были бы зеркала, он смотрел бы только в них. - Сейчас и меня оденут...

Слуги начали выносить доспехи, а я с удовольствием рассматривал моего единственного вассала. Сигизмунд, как и я, в черных с головы до ног доспехах, хотя, конечно, черных в местном значении, так говорят о черной работе, т. е.