Милый друг, товарищ покойника   ::   Курков Андрей

– Хотел семьсот, но я с ним поторговался… ну и обещал, что ты сам подробно все подготовишь.

– Что подготовлю? – испугался я.

– Ну наводки разные. Когда и где он бывает. Может, фото сделаешь…

Я задумался о фото и вдруг сообразил, что в этот момент я действительно думал о некоем абстрактном, мною никогда не виденном любовнике моей жены. «Господи – мысленно воскликнул я. – Речь идет ведь обо мне, о моей фотографии, о тех местах, где я бываю!..» Немного успокоившись и списав нерасторопность своей мысли на плохую погоду и «дамского Кеглевича», я заново включился в организованную мною самим игру.

– Так как? – выждав паузу, снова спросил Дима.

– Насчет наводок?

– Да.

– Хорошо. И фото будет. Так сколько в конце вышло?

– Четыреста пятьдесят баксов. Мы сначала на пятистах сошлись, но я почувствовал, что могу его еще немного дожать. Так что с тебя бутылка!

– А когда я с ним встречусь?

– Ты что! Зачем тебе с ним встречаться? Он тебе позвонит завтра вечером, а все необходимое как-то перешлешь ему.

После делового разговора другой разговор уже как-то не завязывался и мы, заполняя паузы между стопками анекдотами, просидели еще с полчаса, прежде чем разойтись.

Когда я вернулся домой, жены еще не было. Я заварил себе чаю. Глянул на часы – было уже начало первого. В доме напротив светилось лишь несколько окон. На улице царствовала сырость. В желтых пятнах уличных фонарей блестел асфальт. Мне почему-то показалось жарко на кухне и я открыл окно. Высунув голову, смотрел вниз. На пустынную улицу. Смотрел минут пять, пока перед нашим парадным не остановилась старенькая красная иномарка, из которой вышла моя жена и какой-то мужик. Я уже было испугался, что они сейчас оба зайдут в парадное, но этого не случилось. Они поцеловались под освещавшим вход в парадное фонарем и она зашла, а мужик, снова сев в свою иномарку, уехал.

– Вот, – подумал я, все еще глядя на вновь опустевшую улочку. – Должно быть о нем я думал в начале сегодняшнего разговора с Димой. О его фотографии. Может, взять и переключить все это действительно на него? Но тогда в этом не будет ничего оригинального. Банальная ревность. Да еще и неоправданная, ведь я уже давненько не люблю свою жену, к тому же с полной взаимностью. Нет, пускай живет, или точнее – пускай живут и радуются. Хотя, думаю, мое заказное убийство и на них подействует, и еще неизвестно как.

Скрежетнул ключ в двери.

– Ты еще не спишь? – безразлично, но с некоторой долей удивления, заметила моя жена.

– Чай пил и в окно глядел, – ответил я.

На это она уже не ответила. Прошла в комнату.

Я подождал, пока она выключила там свет и тоже пошел спать.



5

Димин знакомый позвонил на следующий день вечером. Представился Костей. Дал мне два дня на фотографию и на «подготовку советов». Обещал позвонить через два дня и сообщить, как все это ему передать.

Утром я достал коробку из-под югославских ботинок, давно уже изношенных и выброшенных. В этой коробке хранились мои фотографии, начиная с традиционных голых младенцев и дальше, без всякого хронологического порядка, вперемешку. Но даже самые поздние из них были сделаны лет пятнадцать назад, в теплой тинейджеровской компании. После этого, видимо, никому я не был особенно нужен или же просто интерес к фотографированию у моих друзей пропал. Я отложил две фотографии, где я был изображен крупным планом. На одной – в Пуще-Водицком парке, с бутылкой белого портвейна, на второй – на пикнике где-то в Святошино, у костра, горящего черно-белым огнем. Подойдя к зеркалу и сравнив себя сегодняшнего с собой фотографическим, я понял, что передавать такие фото можно только в том случае, если я не хочу быть узнанным и найденым.