Роковая молния   ::   Форстен Уильям P.

Пэт снова приложился к фляжке, допил все, что там оставалось, и небрежно протянул ее доктору. Тот грустно вздохнул и спрятал флягу в карман.

— А тебе все это доставляет удовольствие, чертов ирландец? — спросил Эмил.

Пэт прищурил глаза от струй дождя и вспышек молний.

— Ради этого я и живу, — ответил он голосом, осевшим от постоянной усталости и расслабляющего действия водки. — Сегодня мой корпус почти целый день сражался не то с тремя, не то с четырьмя уменами в открытом поле. Никаких укреплений и укрытий, все как на ладони. И все же мы сумели выбраться оттуда и забрали с собой всех раненых, оставив мерков с носом.

Пэт снова немного помолчал.

— Кроме того, я ненавижу этих ублюдков. Их убивать не жалко и поэтому гораздо легче. Конечно, я убивал и мятежников-южан, особенно высокомерных офицеров с их аристократическим гонором. Они задирали носы и смотрели на нас сверху вниз. Но они были людьми, и я вполне мог выпить с ними после окончания войны. Я не мог ненавидеть их по-настоящему. Эти же твари — совсем другое дело, и у нас нет выбора, мой добрый доктор. Все просто и понятно — или мы их уничтожим, или все погибнем. Эндрю молча кивнул. Он понимал, что все это правда. В этой войне нет места благородству. Раньше такое было немыслимо, теперь — в порядке вещей.

— А насколько верны донесшиеся до меня слухи? — спросил Пэт.

— Ты о Джубади? — заговорил Эндрю.

— Он и правда умер?

— Вернее сказать, убит, — мрачно поправил Эмил.

— Что ж, это заставит грязных ублюдков встряхнуться, — задумчиво протянул Пэт. — Как это произошло?

Эндрю коротко рассказал, как Юрий с расстояния в тысячу ярдов застрелил Джубади из снайперской винтовки Уитворта.

Пэт расплылся в довольной ухмылке.

— Не пожалел бы месячного жалованья, лишь бы увидеть такое. Это же почти полмили. — Он покачал головой. — Кто бы мог подумать, что Юрий на это способен? Я всегда подозревал, что он заслан, чтобы пристрелить Эндрю.

«Это вполне могло быть двойной игрой, — подумал Кин. — Скорее всего за всеми интригами стоит Тамука. Может, выстрел Юрия был на руку щитоносцу мерков?»

— Упокой, Господи, его душу, он обеспечил нам тридцать дней передышки, — тихо произнес Эндрю.

Пэт согласно кивнул.

— За эти тридцать дней мы подготовимся как следует и разобьем их в пух и прах. Отправим все население в Рим, а сами окопаемся в Кеве и превратим в пустыню все пространство вплоть до Вазимы.

Ты хочешь еще больше опустошить нашу землю? Подняв голову, Эндрю увидел, что на платформе рядом с ними появился Калин. Президент республики Русь выглядел таким же потрепанным, как и все остальные. Лицо отражало крайнее истощение и усталость, цилиндр, всегда смотревшийся комично на коренастой фигуре русского крестьянина, теперь был помят и забрызган грязью, как если бы хозяин выбросил его, а слуга подобрал и нацепил на себя.

— Точно так, — оживился Пэт. — У нас есть достаточно лошадей, чтобы создать конный отряд добровольцев. Надо послать их назад и завершить разрушение. Отрядить пару команд на север, в леса. С заката солнца до рассвета они должны отравлять колодцы и уничтожать все оставшееся продовольствие. Устраивать засады, по возможности нападать на отдельные соединения, чтобы максимально замедлить продвижение орды. И оставить после себя пустыню.

— А что будет, когда мы вернемся? — возмущенно спросил Калин.

— Вы действительно верите, что мы когда-нибудь сможем вернуться? — фыркнул Пэт.

— Земля — это мы, а мы — это наша земля, — резко ответил Калин. — Если мы сражаемся не для того, чтобы вернуть себе страну, то ради чего?

— Чтобы уничтожить мерков, — раздраженно бросил Пэт.

— Хватит об этом, — прервал спор Эндрю, в упор глядя на Пэта.

Тот недовольно заворчал, но потом кивнул и отвернулся от Калина.