Рожденный Светом   ::   Фрумкин Сергей

Настоящей удачей здесь считалось не уцелеть, а сменить место службы или подняться в должности, избавившись от стали боевых лат и сменив их на легкий китель штабного офицера…

Очередное задание не обещало стать ни более интересным, ни более героическим, ни более важным, чем все предыдущие. Бот рушился вниз со скоростью семьсот километров в час, не ускоряясь и не притормаживая – лишь перед самой посадкой на поверхность планеты перегрузка даст о себе знать, на какое-то мгновение попытавшись вырвать тела солдат и одного офицера из цепких, надежных захватов массивных кресел. А до того момента десантники не ощущали ничего – только стук сердца, томимого предощущением очередного бессмысленного риска, да в системах звуковой связи шлемов тяжелое, нервное дыхание, со свистом вырывающееся сквозь сжатые зубы из сотни глоток.

У этого задания была только одна особенность – оно должно было стать последним в сезоне. Рота 947-го отработала свое и могла уйти на очередной месячный отдых, перекочевав из зоны военных действий на орбиту дислокации кораблей резерва. Поэтому все мечты и мысли солдат связывались с предстоящим отдыхом. В мыслях кто-то уже гонял по залу мяч, кто-то просиживал сутками в видеозале, кто-то болтал с далекими подругами по глобальной информационной сети, кто-то повышал уровень образования и сдавал экзамены на курсы младшего офицерского состава… О смерти не думал никто, как никто не хотел возвращаться мыслями к неприглядной действительности – к полумраку бота, к покрытым энергоотражающими чешуйками стальным латам на спинах сидящих впереди товарищей, к закрепленным на голенях в специальных чехлах тяжелым импульсным излучателям, кажущимся одушевленными из-за нагоняемого ими страха – во всяком случае, пока машина не распахнет люки и не раздастся пробирающий до костей рев лейтенанта: «прибыли!!!».

Шлемы приглушили грохот выпадающих наружу бортов-трапов, одновременно усилив надрывный крик командира: «Вперед! Вперед! Вперед!» Кресла выпрямились, подбросив сидевших на ноги.

Снаружи чернела безлунная ночь Клерона. Бот стоял на скалистом плато, лишенном растительности, усыпанном большими и малыми осколками гранитной породы. Насколько хватало глаз, виднелись лишь резкие грани, глубокие тени да непролазные завалы. Отвратительное местечко!

– Объект в трех километрах южнее, – сообщил из динамиков шлема голос лейтенанта. – Приготовиться к марш-броску!

Выстроившись цепочкой, они побежали по «тропе» – узенькой полоске ровной поверхности между завалами каменных глыб.

947-й прислушивался к каждому шороху, приказав компьютеру лат по максимуму «навострить уши». Внутреннее беспокойство предшествовало любой операции, но на этот раз оно как будто будоражило больше обычного.

– Сэр, на месте врага я бы устроил засаду между камнями. Почему бы нам не послать вперед разведчиков? – обратился сержант к командиру.

– Мы у себя в тылу, 947-й! А разведчики ждут у объекта.

Дорога уходила в большую воронку. Естественного она была или искусственного происхождения – об этом оставалось лишь гадать. Война так перекопала поверхность злосчастной планеты, что следы человеческой деятельности отпечатались едва ли не на каждом пятачке ее суши и океанского дна. Идти стало труднее – глыбы гранита увеличились в размерах и то и дело перегораживали тропу, вынуждая карабкаться по откосам с помощью магнитных присосок на перчатках и ботинках.

– Нам подали знак «внимание»! – сообщил коман­дир.

Рота замерла. Дальше пошли медленно, пригнувшись и ступая след в след. Впереди глыбы гранита образовывали своего рода туннель – повалившись друг на друга, несколько плит оставили под собой узкую щель, ровно такую, чтобы мог протиснуться один человек в бронированных латах. У входа в этот «туннель» солдат ждали.