Руны судьбы :: Скирюк Дмитрий
Страница: 215 из 217 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕКрасивая любовь – пустая сказка. 25.06.10 - 10:12 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Местная община доминиканцев неожиданно охотно одолжила Ланса некоторой суммой, освятила помещение и дала благословение торговать неизгладимыми картинками с изображением того, как святой монах-доминиканец изгоняет вторгшуюся в корчму нечистую силу. Черепки от разбитой посуды пошли на талисманы и сувениры. Народ приходил, чтобы хоть издали, одним глазком посмотреть на разгромленное бесами заведение. Вся эта суета в некоторой степени способствовала оживлению старого квартала. Ров наконец засыпали. В переулке Луны появились магазинчики и лавки. Сам кабак сделался чрезвычайно популярным. Серебряная пуля теперь лежала под стеклянным колпаком на чёрном бархате, снабжённая соответствующей надписью. И когда спустя два месяца сюда заехал выпить пива какой-то смутно знакомый, пропылённый, хмурый, горбоносый всадник с длинными седеющими волосами, собранными на затылке в конский хвост, никто уже не помнил про злосчастную «Луну»: кабак именовался — «Пуля». Название, надо сказать, мгновенно прижилось и закрепилось, благо, даже вывеску менять не пришлось — помятый жестяной поднос над входом вполне сошёл за пулю.
Странник долго рассматривал лежащий на бархатной подушечке кусочек серебра, тёр ладонью небритый подбородок, потом решительно направился к стойке. — А скажи-ка, любезный, — осведомился он у мордатого парнишки за стойкой, когда тот наливал ему вторую кружку. — Что это такая за штука там у вас лежит, под колпаком? — Где? Эта? — парнишка покосился в угол. — Дык, она, стало быть. Пуля. Та самая. — Какая «та самая»? — Эва! — профессионально оживился тот. — Так вы, господин хороший, никак, ничего не знаете? Здря! А ведь это же была такая знатная история! Это ж та пуля, которой ухайдакали сумасшедшего травника. При этих словах странник, который до того рассеянно шарил своей левой четырёхпалой рукой в блюдечке с подсоленными сухариками, подобрался, замер и отставил кружку. — А ну-ка, — посерьёзнев, потребовал он, — расскажи… Фриц пришёл в себя под синим небом марта, когда нагое солнце припекало, тучи разошлись, а снег уже повсюду начинал подтаивать. Поморгал, пытаясь осознать, где он и что случилось. Левый бок болел, в башмаках было сыро. Нагревшийся на солнце камень, на котором он лежал, был ровным, но ужасно жёстким, как и всякий камень. Было тихо. «Вставай, — сказал негромко в голове у Фрица чей-то голос. — Вставай, мышонок. Вставай и иди». Фриц приподнялся на локтях, и огляделся. Рядом был единорог. Фриц до того ни разу не видал единорогов, только слушал сказки про них. И представлял он себе их по этим сказкам несколько иначе. Этот выглядел каким-то измученным и загнанным. Белый волос будто посерел. Но всё равно было бы трудно спутать с чем-то этот рог, витой как штопор, этот лебединый выгиб шеи, эту гордую и высоко посаженную голову и эти пронзительные голубые глаза… И как туман из прошлого расплескал в рукава беззаботное летнее детство; горячий день, брусчатка под ногами; водит он, мальчишки — в круг; считалка в старом Гаммельне: Взгляд глаз, Синь — ясь: Лунный рог — единорог. Кого коснулся — не вернулся! Он ведь её тогда придумал… Наскоро… — Это ты со мной говорил? — спросил Фриц. «Уходи, — сказал единорог. — Дорога там». Он указал головой, где. Фриц огляделся. Огромный камень, на котором единорог пристроил потерявшего сознание мальчишку, врос в землю на меже какого-то поля — из-под снега торчала стерня. Немного в стороне и впрямь проходила неширокая проезжая дорога, не очень хорошо укатанная, но вполне различимая. В голове у Фрица шумело. Хотелось пить. — Как я здесь оказался? Где мы? «Уходи», — повторил единорог. — Почему я должен уходить? — возмутился Фриц. — Где все? Где травник? Где Кукушка? «Их нет, — последовал ответ. — И mы отчасти сам тому виной. Я тебе ничем не могу помочь». — Они… живы? «Ялка — да. Жуга — не знаю. Уходи». |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|