Русский маг   ::   Погудин Андрей

Получилось! Мир вокруг заиграл новыми красками! Второе зрение отличалось от обычного, как цветное изображение от черно-белого.

Захлебываясь от восторга, мальчик решил рассказать друзьям об увиденном. Лучше бы он этого не делал. Его тут же назвали вруном и подняли на смех, причем Витька старался больше других. Разобиженный Алексей не стал ничего доказывать и молча пошел в класс, провожаемый язвительными замечаниями. Прозвенел звонок. Еле дождавшись окончания традиционно единственного урока, мальчик поспешил домой. Уж родители-то поймут и объяснят, что с ним произошло! Но и тут его постигла неудача. Внимательно выслушав сына, мама решила вести его к окулисту, а отец лишь махнул рукой – чего только мальчишки не придумают, чтобы оказаться в центре внимания. Алексей зарекся впредь что-либо рассказывать, пока не разберется в новом зрении сам.

Со временем он научился по цвету ауры определять настроение людей, взгляд проникал в глубь тела, он видел черные и синие вкрапления больных органов. Второе зрение различало ореолы вокруг деревьев, некоторых зданий, где постоянно скапливался народ: цирк на Уральской полыхал радостно-алым, а изолятор через два квартала окутывала серая дымка. В библиотеке, где Покровского знали как любителя фантастики, царил зеленоватый полумрак с молочно-белыми пятнами книг. Когда лил дождь, золотистые капли танцевали на земле, асфальт же гасил свечение. Комаров в темноте выдавали красные точки – несомненный плюс в борьбе с кровопийцами. Алексей узнал о любви физрука и завуча. Они скрывали ее, но ауры не могли врать – поля переплетались при встрече.

Юный экстрасенс совсем перестал смотреть телевизор. Второе зрение ясно показывало, как тот негативно воздействует на биополе человека. Напротив, когда Алексей разносил очередного компьютерного монстра (успевая лечить виртуальный отряд, ведь обычно сам играл за мага или клирика), организм взбадривался, а по рукам пробегали зеленые искорки, как после хорошо сделанной работы. Он принимал дар как данность, наслаждался новыми гранями мира. Временами распирала гордость, что вот он приобщен к чему-то необычному, а другие нет. Вот только бы научиться еще как-то применять это необычное, чтобы другие поверили и оценили!

Покровский делил парту с Юрой Даниловым, забиякой и драчуном. Соседство оказалось взаимовыгодным. Алексей давал списывать, а Юра защищал друга в школьных конфликтах. Покровский не боялся драться, но в среде одноклассников-акселератов его стандартный рост терялся, а карате или боксом мальчик не владел. Зато многим девчонкам нравилась стрижка «каре» и сходство Алексея с западным актером, игравшим в кино преимущественно индейцев.

…За окном моросил осенний дождь, в классе зудела учительница химии. Предмет этот Алексей терпеть не мог, а тут еще Юра рядом скулит как потерявшийся щенок, – зуб мучает.

– Ты чего в больницу не пошел? – спросил Алексей.

– Боюсь, – промычал Юра.

– Думаешь, само пройдет? Дай посмотрю!

Данилов отнял руку, на щеке остался отпечаток пятерни, с видом великомученика приоткрыл рот. Десна вспухла, коренные зубы справа заплыли. Алексей кликнул. Боль выглядела багровым пятном с убегающей вглубь ниточкой-корешком. Как ее убрать? Он машинально протянул руку, пальцы попробовали схватить мерцающий сгусток – из них неожиданно выросли желтые лучики. Алексей щелкнул светлыми лезвиями, словно ножницами. Налитый болью мешочек лопнул. Юра вскрикнул, из нарыва потекла кровь вперемешку с гноем. Химичка всплеснула руками, урок прервался, и женщина повела Данилова в медпункт. Никто ничего не понял, в том числе и Алексей.

Он старался развить открывшийся дар.