Счастье по Колонду   ::   Прашкевич Геннадий

Мне, в общем, на это было наплевать, он меня даже не раздражал, и все же весть о новом перевороте я принял почему-то прежде всего через этого сотрудника альтамирской полиции — ведь новый режим мог не только лишить его работы, но и уничтожить.

Наверное, так и случилось.

Но возвращаясь вечером с мельницы старого Фернандо Кассаде, я неожиданно попал в лапы военного патруля.

Они вышли на улицу недавно — их серые носки нисколько еще не запылились — и чувствовали себя хозяевами, ведь по ним никто не стрелял. Мордастые, в серых рубашках и шортах, с автоматами на груди, в сандалиях на тяжелой подошве, чуть ли не с подковами, в шлемах, низко надвинутых на столь же низкие лбы, они выглядели значительно. Чувствовалось, что им приятно ступать по пыльной мостовой, поводить сильными плечами, держать руки на оружии; заметив меня, офицер, начальник патруля, очень посерьезнел.

— Ты кто? — спросил он.

Растерянный, я просто пожал плечами. Конечно, это была ошибка. Меня сбили на пыльную мостовую.

— Ты кто? — переспросил офицер.

Из-за столиков открытого кафе на нас смотрели лояльные граждане Альтамиры. Они улыбались, новая власть казалась им твердой. Им понравились патрульные, так легко разделавшиеся с опустившимся интеллигентом. Они ждали продолжения.

— Я Кей. Просто Кей Санчес, — наконец выдавил я.

Пыль попала мне в глотку, в нос, я чихнул. Наверное, это было смешно, за столиками засмеялись. Многие из них уже находились под волшебным действием обандо, а над террасой уде высветились первые звезды, воздух был чист, новый режим, несомненно, опирался на крепких парней — почему бы и не засмеяться. Улыбнулся и офицер.

— Я знал одного Санчеса, — сказал он. — Он играл в футбол и кончил плохо».



7

«…Пыльный, помятый, я наконец попал домой. Патрульные отпустили меня, узнав, что я обитаю в квартале Уно. Не такой богатый квартал как, скажем, Икер, где всю жизнь прожил мой приятель Кристофер Колонд, но все же. Я толкнулся в дверь, и ее открыла Маргет. Маленькая и темная, постоянно загорелая и живая, с блестящими глазами — она всегда зажигала меня. Как Солнце. Даже ее шепот действовал на меня, как чаша обандо.

— Где ты так извозился?

Я покачал головой. Мне не хотелось хаять патрульных, они ведь не избили меня. А только узнали мое имя. В конце концов, я сам виноват, незачем было тянуть время, надо было отвечать сразу, тогда не вывалялся бы в пыли.

— Устал? — Маргет повернулась к зеркалу, проводя какую-то абсолютно неясную мне косметическую операцию. — Как странно, Кей… А вот новый президент, говорят, никогда не устает. У него много помощников, но все главные дела он все равно делает сам. Окно его кабинета не гаснет даже ночами. Это уже проверено. Я сама ходила смотреть на его окно, — полураздетая Маргет молитвенно сложила руки на груди. Я бы предпочел, чтобы она их опустила. — Как ты думаешь, Кей, может новый президент пользоваться какими-нибудь стимулирующими препаратами?

Я пожал плечами:

— Зачем?

— Ну как? — удивилась Маргет. — Он устает. Ему надо снимать усталость.

— Чашка обандо. Этого достаточно.

— Ладно, — засмеялась Маргет. — Твоя вечерняя чашка на столе. Но жизнь, Кей, начинается новая. Наш новый президент обещает дать всем работу.

— Даже физикам? — усмехнулся я.

— Далее физикам.

— Забавно. Предыдущий президент обещал покончить с обандо… Любопытно будет взглянуть на нового. Таких странных обещаний, по-моему, еще никто не давал.

— Он обещал работу всем, Кей. Напрасно ты злишься.

Я кивнул. Знаю, я не подарок. Много лет назад в Лондоне я тоже не был подарком. Но там было только два альтамирца — я и Кристофер Колонд, и мы находили общий язык, несмотря на то, что Кристофер провел свое детство в квартале несомненно более богатом, чем мой.