Могилы, которые я раскапываю   ::   Браун Картер

Откуда ни возьмись перед нами снова появился Майер и объявил о начале конкурса. Звуки торжественного марша незаметно перешли в начальные такты веселой песенки. Через минуту мимо нас неторопливо прошествовала первая участница.

Никогда еще я не был столь внимателен. А когда мимо проходила участница под номером двадцать шесть, я ощутил азарт, который захлестывает любителя рулетки при крупном выигрыше после недели хронического невезения.

Пока мимо меня проплывали первые двадцать пять соблазнительных округлостей, я просто смущенно ерзал на своем стуле. Но когда появился номер двадцать шесть, я тотчас осознал, что это мое счастливое число. Девушка с неприступным видом приблизилась к нашему столику и вдруг подмигнула мне.

Ее светлые, почти белые волосы ниспадали длинными волнами до середины спины. На ней было бикини леопардовой расцветки. Она томно покрутилась перед нами, потом снова подмигнула мне.

— Как вас зовут, мое сокровище? — ласково спросил я.

— Элиш... — Она чуть округлила очаровательные губки. — Элиш Хоуп.

— С такими формами, как у вас, моя лапочка, — с трудом выговорил я, — вам можно не волноваться за исход конкурса.

— Мистер Бойд! — проскрипела Элейн Керзон. — Прошу вас, не забывайте, что вы судья!

— И надо заметить, самый неподкупный, — отозвался я, пожирая девушку глазами. — Вы, случайно, сегодня вечером не свободны, мое сокровище?

— Совершенно свободна! — проворковало сокровище.

— Когда и где?

— Вы задерживаете нас, мистер Бойд, — гнусаво проныл Дюваль. — Ради Бога...

— В восемь, — быстро сказала блондинка. — В “Сирокко”.

— Договорились!

Я быстро записал в своем блокноте ее имя. Элиш Хоуп еще раз одарила меня чарующей улыбкой и упорхнула. Ее место заняла высокая брюнетка в закрытом светлом купальнике с глубоким вырезом на спине, выгодно оттенявшем ровный загар. Если бы я уже не договорился с Элиш, то непременно закинул бы удочку насчет номера двадцать семь. Тем более, что брюнетка, как и Элиш Хоуп, смотрела только на меня, начисто игнорируя моих коллег-профессионалов. Но, увы, для того чтобы поспеть сразу на два свидания, следует быть сверхчеловеком. Наконец мимо нас проследовали три последние девушки, и теперь дело было за судьями.

— Начнем с первого номера, — деловито сказала Элейн Керзон. — Блондинка с прической пуделя. Мое мнение — отрицательное.

— Согласен, — со скучающим видом протянул Дюваль.

— А вы, мистер Бойд?

— Мое мнение положительное.

Лицо Элейн окаменело.

— Что ж, чуть позже мы вернемся к этому вопросу. Номер второй. Я говорю “да”.

— Согласен, — кивнул Дюваль.

— Не согласен, — решительно заявил я.

Они какое-то время молчали, уставившись друг на друга, потом вперили в меня негодующие взгляды. Элейн бросила свой карандаш на стол.

— Это же смешно! — фыркнула она. — Судя по всему, вы выступаете в роли судьи впервые, мистер Бойд.

— Просто у меня есть вкус, — надменно ответил я.

— Если дело пойдет так и дальше, то мы рискуем проторчать здесь до вечера, — прогнусавил Дюваль. — А у меня еще полно дел. Я должен успеть на съемки для одной табачной компании. Меня ждут двенадцать моделей!

— Может, не будем спорить и сразу придем к соглашению? — небрежно спросил я.

— Что вы подразумеваете под соглашением? — хмыкнул Дюваль.

— Номера двадцать шесть и двадцать семь проходят в следующий тур.

— Не пойдет! — отрезала Элейн Керзон.

— Не спешите, дорогая! — вмешался Дюваль. — А что будет, если мы согласимся?

— Можете выбрать остальных на свое усмотрение. Мне абсолютно безразлично, кто это будет.

Дюваль принялся энергично малевать в своем блокноте.

— Судя по всему, мы выберемся из этой ситуации гораздо быстрее, чем я предполагал!

— Шантаж! — прошипела Элейн.