Седьмое чувство   ::   Могилевцев Сергей

Совершенное, неповторимое тело. Кожа, коэффициентом трения на порядок превосходящая кожу дельфина. Очутись с таким один на один в океане страшно подумать, что бы произошло. И сеньор Андраде невольно поежился.

Когда загарпунили эту хищницу, он еще был мальчишкой. И чего только не писали в газетах! Несколько потопленных тайлеров и несколько человеческих жизней. Когда же ей вспороли брюхо, то удивились все. Даже ничему не удивляющиеся старые морские волки.

"Теперь это все в моем музее. Настоящий якорь с одной из колумбовых каравелл. А чего стоит коллекция золотых и серебряных монет! Обрывки парусов, цепи и канаты. Огромный кусок пластика, откусанный от океанского лайнера. Все это не в счет. Да и бояться уже нечего. Давным-давно акулу-мутанта превратили в акулукиборга".

Это была ее новая, вторая жизнь. Несколько ленивых кругов около "Скифа". Потом стремительный бросок в глубину. Туда, где стояла амфибия. Туда, куда приказывал ей Кирилл.

Таких перегрузок не мог выдержать никто. Только она. Только совершенное, генетически измененное тело. Сложнейшая электронно-биологическая вязь. Ни дельфин, ни кашалот. Ни человек. Никто.

Она мчалась кругами. Круги постепенно суживались. Квадрат со стороной в двести морских миль. Молниеносный приказ человека, находящегося в амфибии. Молниеносный ответ приборов, спрятанных в ее чреве. Она искала. Она знала, что надо искать. Что надо найти...

Кирилл руководил работой киборга. Биотоки мозга посылали приказы. Глаза не отрывались от небольшого объемного экрана. Он видел все. Все, что происходило за сотни миль от его амфибии. Вот киборг прошел над неизвестным подводным хребтом, И хребет был автоматически занесен на карту. Вот еще одна, не известная никому расщелина, и... И Кирилл понял, что пора.

Щелчок тумблера. И его мозг стал мозгом киборга. Его сознание стало сознанием тридцатиметрового гиганта. Вот подводный склон. Вот ватага рыбешек спасается от его хищной тени. А вот и не известная никому расщелина...

Он опускался все ниже и ниже. Туда, где царила вечная ночь.

Изрезанная, изломанная поверхность. Холмы и впадины до самого горизонта. Океанские улицы и проспекты.

"А здесь и правда мог находиться город", - подумал он.

Расщелина была неудобной и тесной. Он уже поранил себе хвост. Точнее, его электронно-биологическую структуру. И вдруг... "Нет, этого не может быть. Наверное, я устал. Слишком долгим был поиск. Квадрат со стороной в двести морских миль - это тебе не пустяк".

То была часть крыши. Или даже мостовой, выложенной драгоценным орихалком.

Нет, это что-то другое.

Последнее мощное усилие. Часть подводной скалы отходит в сторону. Это не благородный металл. Это сплав, предназначенный для космических целей, таков был ответ его биокомпьютера. Огромный рыбий зрачок заглядывает в хрустальное окно...

Он боялся верить своим глазам. Это безумие. Что-то случилось с его биокомпьютером. Лихорадочная проверка. Хаотическая суета электронов. Какие-то полузабытые рыбьи образы.

Волевое усилие. Приказ. Все пришло в норму.

Полуметровый акулий глаз сфокусировался. Сжался. Потом из него ударил мощный пучок света. Ожили хрустальные окна. Все было так же, как и пятнадцать тысячелетий назад. Остановившееся мгновение. Застывшие руки-щупальца. Стеклянные глаза-блюдца на тонких ниточках-хоботках. Забытая космическая яхта.

Он сделал все, что мог. Слишком велик был район поисков. Акула дрожала от усталости.

Последнее волевое усилие. Мозг киборга становится мозгом Кирилла. Последние слова:

- Принимайте груз. Заодно и меня.

Потом он почему-то потерял сознание. Может быть, от перегрузок. Может быть, от впечатлений. Вода у борта лайнера забурлила. Показался киборг. Электромагнитные ловушки прочно держали груз.