Сердце Черной Мадонны   ::   Володарская Ольга

Только Бэк, этот стройный гибкий мужчина, подарил ей восторг и духовное очищение.

А после Ирка поняла – ей не хочется уходить из ИХ дома. Она все бродила по нему: по его крутой узкой лестнице с причудливо изогнутыми перилами, по просторным комнатам (раньше, в советские времена, их делили фанерные перегородки, разбивая просторные залы на крохотные кабинетики), по уютной кухне, в которой сохранилась настоящая русская печь… Любила она и башенку, с которой открывался вид на площадь, реку, лес. Бэк возвращался домой поздно, когда солнце уже закатывалось за поросший дубравой горизонт, и Ирка ждала его, стоя на башенке, замирая всякий раз, едва видела его стройную фигуру.

Ночами они не выпускали друг друга из объятий. Спали, тесно прижавшись. Тело к телу. Если поворачивались, то одновременно. Если один вставал, чтобы сбегать в туалет или на кухню, второй тоже просыпался…

Как-то на рассвете, когда первые солнечные лучики ласково гладили плечо проснувшегося Бэка, Ирка вдруг осознала – вот оно, счастье. Другого ей и не надо!

Пролетела неделя, еще три дня. Из Москвы стали поступать требовательные звонки, ей надо было возвращаться. Да, конечно, в столице ее ждали любимая работа, бурная жизнь, друзья, коллеги – все, что было желанным и стало для нее уже привычным. Но понимала она и другое – что без Бэка не сможет жить так, чтобы ощущать себя даже не счастливой, а полноценной. Он стал частью ее! И этот дом, и река, и лес… – ей будет не хватать и их. Все же Ирка уехала, сказав, что обязательно позвонит. Бэк понял, отпустил, взяв с нее обещание вернуться…

Она вернулась спустя две недели – больше не смогла выдержать разлуки. А еще через две они поженились.

Венчались они в белокаменной Рождественской церкви на левом берегу Волги. На Ирке было великолепное серебристо-голубое платье с длинным шлейфом, присланное в подарок другом-дизайнером; на пальце перстень – презент жениха: крупная жемчужина, окруженная россыпью мелких бриллиантов, в оправе из платины; в руках белоснежные розы, а на голове фата из тонких кружев ручной работы. Бэк был облачен в синий фрак и голубую рубашку. Гостей всего двое: Люся и ее муж Сашка. После церемонии молодые и их свидетели отобедали в ресторане «Баржа», а к вечеру на белоснежном лимузине отправились в Ольгино.

Когда они приехали, уже смеркалось, но уличные фонари еще не зажглись. Бэк помог жене выйти из машины, распахнул ворота и согнулся в поклоне. Ирка нерешительно шагнула вперед и обмерла…

Через весь парк, от самых ворот и до высокого крыльца, тянулась красная ковровая дорожка. На деревьях, росших по обе стороны от нее, висели маленькие фонарики и атласные ленты, которые трепал ветер, отчего они переливались в ярком свете разными оттенками. Крыльцо же – и колонны, и навес, и перила – было увито цветами. А на травке рядом, касаясь головами благоухающих гирлянд, стояли музыканты. Завидев молодых, они как по команде подняли смычки и заиграли марш Мендельсона.

Бэк легко взял Ирку на руки. Понес, аккуратно ступая по красному ворсу, и смотрел неотрывно в глаза. Они поднялись на крыльцо, вошли внутрь дома. Бэк поставил жену на пол, взял ее руку в свою, поцеловал, после, все так же молча, повел по лестнице на второй этаж.

Дверь в залу была распахнута, все окна тоже. В комнату врывался ветерок, донося запах цветочных гирлянд и звуки скрипичной музыки, кажется, это был уже Штраус. Бэк обнял Ирку и закружил ее в вальсе, она грациозно скользила, ведомая умелой рукой и неизвестно откуда взявшимся наитием – никогда раньше она не пробовала танцевать вальс. Она порхала как бабочка, и ее развевающаяся фата походила на узорчатые крылья.