Монаший капюшон   ::   Питерс Эллис

Не то чтобы эти двое имели что-то лично против Хериберта — просто аббат слишком засиделся на своем посту, столь вожделенном для некоторых его нетерпеливых подчиненных. Спору нет, он славный старик, но уже одряхлел и пережил свое время. Так и король, если он правит слишком долго, сам напрашивается на то, чтобы его низложили. Однако братья всполошились, словно наседки, почуявшие в курятнике лисицу, и восклицали наперебой:

— Но отец аббат, король, конечно же, восстановит тебя в должности!

— О отче, а нужно ли тебе ехать на этот совет?

— Мы останемся без тебя как овцы без пастыря!

Приор Роберт, считавший, что уж кто-кто, а он-то превосходно подходит для того, чтобы, буде потребуется, управлять здешней паствой, бросил на сокрушавшегося быстрый взгляд василиска [1] , но вслух не только не возразил, но, напротив, выразил свое огорчение и пробормотал соболезнования.

— Я верный сын и слуга церкви, — грустно промолвил аббат Хериберт, — и мой долг велит мне повиноваться. Если церкви будет угодно утвердить меня в должности, я вернусь и продолжу обычное свое служение. Если же на мое место будет назначен другой, я, коли мне это позволят, по-прежнему останусь среди вас и проведу остаток своих дней как смиренный брат нашей обители под началом нового пастыря.

Кадфаэлю показалось, что по лицу приора Роберта промелькнула довольная улыбка, — ясно, что он будет только рад, если бывший начальник окажется у него в подчинении в качестве простого монаха.

— Ныне очевидно, — кротко продолжал аббат Хериберт, — что, пока не разрешен этот вопрос, я не могу пользоваться полномочиями аббата, и с утверждением этих соглашений придется подождать до моего возвращения или до тех пор, пока кто-то другой не будет назначен аббатом Шрусберийской обители. Есть ли дела, не терпящие отлагательства?

Брат Мэтью, который еще не оправился от потрясения, задумался, перебирая свои свитки.

— Ну, с делом о вкладе Эйлвина можно и не спешить — он старый друг нашей обители и подождет столько, сколько потребуется. Да и дело о ферме Хэйлза можно отложить до самого Благовещения, так что время терпит. Только вот мастер Бонел, он ведь рассчитывал, что его соглашение будет утверждено незамедлительно. Он уже собрался перевозить в монастырский дом свои пожитки.

— Напомни мне условия, пожалуйста, — извиняющимся тоном попросил аббат, — голова у меня в последнее время была занята другим, вот я и запамятовал, о чем мы там с ним договорились.

— Он передает обители в полное владение свой манор [2] Малийли, включая земли, на которых трудятся несколько его арендаторов. В обмен на это мы предоставляем ему усадьбу здесь, в аббатстве. Один дом — самый первый на городской стороне у мельничного пруда — как раз свободен, и подходит для него. Мы обязуемся поставлять все необходимые припасы для него, его жены и двоих слуг. Тут оговорены все подробности, предусмотренные в подобных случаях. Они будут получать ежедневно по два каравая хлеба из тех, что идут на стол братии, и по одному из тех, что выпекают для служек. Так же и эля: того, что отпускается монахам, — они получат по два галлона в день, а того, что пьют служки, — по одному. В скоромные дни им будут посылать мясные блюда, какие подают высшим аббатским служителям из мирян, а в постные — рыбу с аббатской кухни. Ну а по праздникам, само собой, — дополнительные лакомства, какими будет богата обитель. За припасами на кухню будет приходить их слуга. Кстати, прислуге тоже будет выдаваться по мясному или рыбному блюду в день. Каждый год мастер Бонел будет получать новое платье — такое же, какое носят старшие члены клира, а что до его жены, она предпочла, чтобы ей выдавали десять шиллингов в год, а уж на них она купит платье, какое пожелает.