Смерть по имени сон (Планета пиратов - 2)   ::   Маккефри Энн

Она даже не подозревала, насколько может тронуть ее это давно позабытое дочерью обращение. Они обнялись, и уже ничем не сдерживаемые слезы полились настоящими ручьями. Лунзи больше не заставляла себя крепиться, и ей стало немного легче. Да и что там говорить, никто в их семье лицемерить не умел.

Когда раздался гудок, Фиона отпустила мать, в последний раз поцеловав в мокрое от слез лицо, и отошла подальше, чтобы увидеть, как челнок оторвется от земли. Лунзи остро, как никогда прежде, почувствовала, насколько они близки с дочерью. В ее памяти навсегда запечатлелась Фиона, машущая ей вслед рукой, когда челнок взмыл вверх и помчался прочь от земли, пронзая сине-фиолетовое небо Тау Кита.

Теперь весь ее багаж, за исключением новой форменной одежды, одного-единственного диска с любимой музыкой и голограммы, был заперт в маленьком багажном отделении вместе со своими собратьями. Лунзи перед отъездом остригла волосы чуть ли не под корень, как и большинство в судовой команде. Ведь теплый, свежий ветер, несущий ароматы местных трав, с таким удовольствием трепавший ее шевелюру, остался позади... как и Фиона.

Не обремененная особыми заботами, Лунзи проводила время, изучая результаты осмотров своих новых подопечных и специальную медицинскую литературу, касающуюся наиболее типичных травм и недугов, бытующих среди россыпей малых астероидов. Она заблаговременно готовилась к выполнению своих будущих обязанностей. Особенно ее заинтересовали психологические травмы. Для тех, кто длительное время находится в космосе, наиболее свойственны агорафобия и клаустрофобия, приводящие к параноидальным расстройствам психики. Особенно на себя обращало внимание то обстоятельство, что эти отклонения наблюдались чуть более часто у одних и тех же пациентов в одно и то же время. Лунзи заинтересовала причина подобного явления, и ей захотелось провести исследование, которое подтвердило либо, наоборот, опровергло бы утверждения ее университетских профессоров о возможности исцеления подобного недуга.

Она с толком воспользовалась информацией, которую почерпнула в медицинских файлах своих пятнадцати попутчиков, чтобы поближе узнать их. Этих крепких парней связывала настоящая, прошедшая через многие испытания дружба, и обычно они неохотно принимали чужаков в свою компанию. Они не выносили за пределы их тесного круга совместно пережитые трагедии и тщательно скрывали от постороннего глаза свою личную жизнь. Но Лунзи недолго была чужаком. Очень скоро рудоискатели обнаружили, что она всерьез беспокоится об их здравии и что она замечательный слушатель. Каждый из них с нетерпением ждал возможности побеседовать с доктором в кают-компании, где они ели и отдыхали, а то и заглянуть в ее кабинет, чтобы скоротать время между вахтами в приятной беседе. Это позволило Лунзи почувствовать себя не просто исполняющим свои обязанности судовым врачом, но и полноправным членом экипажа. Со временем рудокопы становились с ней все более откровенными. Лунзи услышала от этих ребят множество трогательных историй о разбитых сердцах, неудачных браках, романтических приключениях, а также кучу вошедших в корабельный фольклор баек о намерениях некой бывшей в их команде женщины открыть на свои сбережения салун на каком-то искусственном спутнике, не говоря о многочисленных пари, заключенных по поводу яиц, которые наверняка снесет пара недавно заключивших брачный союз птицеобразных инопланетян, называемых рикси, специалистов, временно нанявшихся на платформу. А она рассказывала о своей прежней жизни, о том, как она стала врачом, о дочери.