Солнечная лотерея   ::   Дик Филип Кинред

Только сейчас девушка заметила Бентли. Ее зеленые глаза вспыхнули:

— Вы кто?

— Я думаю, вам лучше зайти к нам в другой раз, — сказал Теду Питер. Сейчас как раз не…

— Я не для того пришел, чтобы уйти ни с чем. Где Веррик?

Девушка посмотрела на него с интересом.

— Вы хотите видеть Риза? Что вы можете предложить?

— Я биохимик, — ответил Бентли. — Ищу место класса восемь-восемь.

— В самом деле? — шаловливо улыбнулась девушка. — Это интересно, она пожала плечами. — Пусть он присягнет, а, Питер?

Маленький человечек подошел к Теду и протянул руку:

— Меня зовут Питер Вейкман. А это Элеонора Стивенс, личная секретарша Веррика. Бентли выжал из себя улыбку.

— Служащий пропустил его, — объяснил Питер Элеоноре. — На класс восемь-восемь был общий запрос, хотя я не думаю, что Веррик все еще нуждается в биохимиках.

— Откуда у вас эти сведения? — спросила Элеонора. — Вы не имеете отношения к отделу кадров, и это не входит в вашу компетенцию.

— Я руководствуюсь здравым смыслом, — ответил Вейкман.

Он встал между Элеонорой и Бентли.

— Вы теряете время, — сказал он Теду. — Идите лучше в бюро по найму на Холмах. Им всегда нужны биохимики.

— Знаю. Я работал на систему Холмов с шестнадцати лет.

— Тогда что вы здесь делаете? — спросила Элеонора.

— Из Птицы Лиры меня уволили.

— Идите в Суонг.

— Нет, — отрезал Бентли. — Я не хочу больше слышать о Холмах.

— Почему? — удивился Вейкман.

— Холмы насквозь прогнили. Система изживает себя. Там все зависит от того, кто больше даст.

— А что вам до этого? — рассмеялся Вейкман. — У вас есть свое дело…

— Конечно, мне платили за мое время, мои умения, мою преданность. Я имел великолепную лабораторию с новейшим оборудованием. Мне были гарантированы мой статус и общее покровительство. Но я спрашивал себя, чему и кому я служу? Где результаты моей работы?

— И где же? — спросила Элеонора.

— Нигде. Это была служба ни для кого.

— А кому вы должны были служить?

— Я не знаю, — сказал Бентли. — А разве вы не хотите, чтобы ваша работа кому-то была полезна? Если верить теории, то Холмы — это отдаленные и независимые друг от друга экономические единицы. Но там только и делают, что наживаются на девальвации, на стоимости перевозок, на пошлинах…

Холмы не служат людям — это паразитирующие организмы.

— Я и не считал Холмы филантропическими предприятиями, — сухо сказал Вейкман.

Бентли смутился. Его собеседники смотрели на него как на шута. А чего, собственно говоря, он хотел?

На Холмах у него было приличное жалованье. Он был классифицированным специалистом. Так чем же он недоволен? Впрочем, диагноз ясен: он остро переживает отсутствие ощущения реальности. Этот атавизм из него не смогла вышибить даже клиника детского воспитания.

— Почему вы думаете, что в Директории будет лучше? — спросил Вейкман.

— Мне кажется, вы питаете необоснованные иллюзии.

— Дайте ему присягнуть, если это может составить его счастье, скороговоркой проговорила Элеонора.

Вейкман покачал головой:

— Я не дам ему присягнуть.

— Тогда это сделаю я, — сказала Элеонора.

— Ваше право, — произнес Вейкман и, достав из ящика стола бутылку шотландского виски, налил себе.

— Ко мне кто-нибудь присоединится?

— Нет, спасибо, — отрезала Элеонора.

— Что все это означает? — резко спросил Тед. — Директория вообще-то функционирует? Вейкман рассмеялся.

— Тише, тише! Вы, похоже, уже начинаете избавляться от своих иллюзий.

Мой совет, оставайтесь там, где вы есть, Бентли. Вы сами не знаете, что для вас хорошо.

Элеонора вышла в соседнюю комнату. Вернувшись, она поставила маленький пластмассовый бюст Ведущего Игру на середину письменного стола.

— Идите сюда, Бентли. Я приму вашу присягу.