Спецхранилище (главы 1-7)   ::   Синицын Олег Геннадьевич

В случае нарушения условий подписки мне грозила не только уголовная статья, но и приличная сумма денежного штрафа, которую, учитывая мои нищенские заработки, пришлось бы выплачивать внукам, если Настя нас когда-нибудь осчастливит.

- Это не моя прихоть, - угрюмо пробубнил Гаджиев, пока я заполнял пустые строки. - Институт требует. Откуда секретность, тебе Фомин объяснит, это нынешний начальник охраны. Он, кстати, свое отработал, поэтому забираю его сюда. А ты на его место.

Спецхранилище Института, восемь гектаров луга с постройками, обнесенных колючей проволокой, размещалось в чистом поле на берегу небольшой реки в шести километрах от поселка Коровьино. На территории располагались полуразвалившиеся солдатские казармы, склад ГСМ под навесом, штабеля трухлявых ящиков с устаревшим оборудованием, два вросших в землю полуразобранных ЗИЛа, охранная вышка, плац, спортивный городок, а также другие мелочи, свойственные воинским частям. Относительно свежей выглядела караулка, одноэтажный некрашеный домик из бруса, оборудованный чугунной печью - в ней обитали во время караула мои будущие подчиненные. Но главной достопримечательностью, несомненно, здесь являлся подземный бетонный бункер, расположенный в глубине территории, я бы сказал, в самом ее сердце. В него-то мы и спускались с майором Фоминым по крутым пыльным ступеням.

- Ключ от бункера будет только у тебя, - объяснял он, покачивая на пальце связкой с ключами. - У караульных нет допуска, незачем им. Для страховки я еще пломбирую внешнюю дверь, чтобы соблазна не было ключ подобрать. А то поначалу находились мастера. Пломба здесь же, на связке.

Я кивнул, оглядывая арки сводчатого потолока.

- Один приехал? - спросил Фомин.

- Пока да. Жена с дочкой у тещи остались. Но как обустроюсь, перевезу их сюда.

- Жена не будет возражать?

- В смысле?

- Ну, сменить город на поселок.

- Моя жена чуткий и понимающий человек. Она поддерживает меня во всех начинаниях.

Я всем так отвечаю. Кому какая разница, какие у меня отношения с женой?

- Им здесь понравится, у нас хорошо, - простодушно ответил капитан. - Скоро земляника созреет, потом грибы высыплют. Если ружьишко имеешь, можно и поохотиться.

Ступени закончились небольшой площадкой перед гермодверью со штурвалом. Она была гораздо тоньше бронированной дуры, что стояла на входе в бункер. Фомин не стал крутить штурвал, запор оказался не заперт, а потянул за него. Гермодверь легко отворилась. В лицо дохнуло теперь уже отчетливым холодом.

После июньского пекла оказаться в прохладном бункере было так же приятно, как в кондиционированном офисе. Я подумал, что мог бы иногда спасаться здесь от жары. Это, конечно, идет в разрез с предписаниями должностной инструкции, но раньше меня не останавливало даже нарушение устава.

Мы оказались в коридоре, прорубленном в бетоне. Над головой нависали угрюмые тяжеленные перекрытия, неоштукатуренные стены до моего плеча покрывал тонкий слой коричневой краски. Кое-где под самым потолком чернели большие круглые дыры вентиляционных отверстий. Справа и слева из проемов выглядывали штурвалы гермодверей. Всего их было четыре, по две с каждой стороны. В дальнем конце коридора виднелись обычные деревянные двери, а также перила лестницы, ведущей, по всей видимости, на второй подземный ярус. Перед лестницей на стене белой краской было выведено: «Вход без средств защиты дыхания строго воспрещен!»

Из-под пола раздавалось мерное гудение чего-то могучего.

- Раз в три месяца сюда приезжают академики из Института. - «Академики» Фомин произнес с насмешкой. Вероятнее всего имелись в виду не настоящие академики, а кто-то попроще. Солдаты от скуки любят придумывать прозвища. - Накануне приезда они звонят на мобильный.