Спираль времени (Книга 1)   ::   Мартынов Георгий

Шум города не достигал слуха, и казалось, что дом стоит где-то в сельской местности.

- Хорошо у тебя, - сказал Тиллак.

Он сидел в кресле выпрямившись, высокий, худой, с темным от загара лицом, на котором пробивавшиеся сквозь ветви лучи заходящего солнца играли бронзовыми бликами.

Ким знал, что Тиллак находится уже в преклонном возрасте, но по гладкому красивому лицу, гибкости и легкости движений ему никак нельзя было дать его лет.

- Прежде всего, - сказал он, - хочу принести тебе извинения от имени моих коллег. Мы собрались и обсудили проблему атланта, не поставив тебя в известность об этом. Произошло это почти случайно, на последнем съезде физиологов. Вопрос стоял в узко медицинском плане. Ты же не врач, - прибавил он, как бы в пояснение.

- Разумеется! - ответил Ким. - Вы были совершенно правы. Мне там нечего было делать. Все ясно.

- Увы! - вздохнул Тиллак. - Наши выводы неутешительны.

- Я так и думал.

Ученый с интересом посмотрел на Кима:

- А можно спросить, что именно ты думал по этому вопросу?

Ким коротко изложил свою точку зрения. Скрывать ее от собеседника было бессмысленно.

- Отчасти ты прав, - сказал Тиллак. - И сравнение со зверем в зоологическом саду психологически верно. Каков же твой конечный вывод?

Ким в недоумении хрустнул суставами пальцев.

- Если бы он оказался стар...

- Но он, возможно, молод, или ты считаешь...

- Нет, я так не думаю.

Ким с трудом заставил себя произнести этот ответ. В глубине души он думал именно так.

Но принужденный тон не ускользнул от проницательности старого ученого.

- Да, возможно, он молод, - сказал Тилдак. - И это усложняет проблему. На совещании, о котором я только что говорил, кое-кто высказался в том же аспекте, что и ты. Правда, наметился выход, и о нем я хочу посоветоваться с тобой. Сложный вопрос, - прибавил он.

- В чем суть этого выхода?

- Мы не имеем права лишить его человеческой жизни, - вместо ответа сказал Тиллак.

- Что ты имеешь в виду? Моральный облик?

- Дело не в моральном, а в умственном развитии.

- Это еще хуже.

Минуты две собеседники молчали.

- Видишь ли, - сказал Тиллак, - мы пришли к выводу, что между эпохой атлантов и нашей чрезмерно большое расстояние во времени. Его мозг будет не в силах преодолеть это расстояние.

- Это было ясно с самого начала, - не удержался Ким.

- Не совсем так. Мы не знаем, каков был уровень развития атлантов. А человеческий мозг, во все известные нам эпохи, был идентичным. Человек, скажем, пятого, шестого тысячелетия до нашей эры был способен усвоить всю сумму современных нам знаний. Я хочу сказать, что его мозг был способен вместить эти знания. Но дело усложняется неподготовленностью мозга, тем, что мы называем теперь "мозговой инерцией", зависящей от наследственности. Двенадцать тысяч лет - это слишком много. И наша наука, исследуя возможности мозга древних, по методу нисходящей аналогии, пришла к выводу, что мозг атлантов должен был качественно отличаться от мозга людей даже шестого тысячелетия до нашей эры. Тем более от нашего.

- Мне кажется, - сказал Ким, - что ты не решаешься говорить прямо.

- Это верно, - ответил Тиллак. - И объясняется просто. Наметившийся выход из тупика основан на моих работах. Я просто-напросто боюсь взять на себя ответственность за возможные последствия.

- И все же, - Ким улыбнулся: подобная нерешительность со стороны крупного ученого была ему непонятна и казалась смешной, - все же тебе придется открыть мне тайну.

- Ты хочешь сказать, что иначе мне не было смысла начинать разговор?

- Получается так.

- Я всю жизнь работал над вопросами "мозговой инерции", - сказал старый ученый. - Еще встречаются случаи, когда человек рождается с "неполноценным" мозгом. Грубо говоря, есть люди более умные и менее умные.