Среди ясного неба   ::   Моррисси Джон

- Я была в маленькой гостиной, когда мне доложили о трагедии. Я только закончила второй завтрак, - ответила королева.

- Хлеб и мед, полагаю, - доверительно заметил Кедригерн.

- Смородинный пирог со сладким вином, - недовольно поправила его Яльда. - Хлеб с медом - неподходящая еда для людей королевской крови. Это слишком простонародно.

Принцесса, которая иногда любила съесть кусок хлеба с медом, бросила на нее мрачный взгляд, но ничего не сказала; ей было слишком скучно спорить о чем-либо, не касавшемся вопросов жизни и смерти. Она только зевнула.

- А где были вы, принц Миддри?

- Я провел утро со своими портными. Было прекрасное утро. Отличное утро для верховой езды. Но они настояли на примерке, - ответил принц.

- А как вы узнали о случившемся?

- Мать отправила посыльного прямо ко мне.

- Да, конечно, - сказал волшебник, кивая. Он обернулся к королеве. - Можете ли вы пересказать мне точно слова посыльного?

- Нет. Он что-то бормотал. Когда я наконец заставила его прийти в себя, он сказал, что король сидит под дубом около казначейства и ест гусеницу… Когда я приблизилась к королю, он натянул ботинок себе на голову и попытался надеть перчатку на ногу. Я ужасно встревожилась.

Миддри, широко и звучно зевнув, сказал:

- Мама, человек не должен так утомляться. Давай отложим разговор до утра.

- Но я вовсе не устала. Дорога каждая минута.

- Зато устал я. У меня было долгое и трудное путешествие. Я не вылезал из седла с рассвета.

- Подумай о королевстве, мой мальчик! Подумай о свадьбе. Подумай о своем отце. Соберись, - сурово ответила Яльда.

- Ваше Величество, мы все устали. Расколдовывать лучше всего, когда ты отдохнул и твой ум обострен. Усталость может быть опасна для колдовства, - сказал Кедригерн. Зевок подтвердил его слова.

- А промедление может быть опасно для королевства, волшебник, - уколола его королева Яльда.

- У нас остается еще пять дней, Ваше Величество.

- Если вы станете дожидаться утра, у нас останется только четыре дня.

- Поверьте мне, Ваше Величество… - настаивал Кедригерн. После откровенного зевка, который тут же был повторен Принцессой и принцем Миддри, волшебник продолжал: - Первым делом с утра я переговорю с королевским врачом. А затем осмотрю Его Величество - если он не будет спать.

Яльда окинула сердитым взглядом всех троих. Наконец она пробурчала:

- Хорошо. Вы свободны. Завтра я разбужу вас с первым криком петуха, волшебник, - вас и вашу искусную спутницу.

Принцесса не произнесла ни слова, пока они не остались одни в отведенной им комнате, куда она вошла широкими шагами, сжав губы и сузив глаза. Когда дверь закрылась, она обернулась к Кедригерну.

- Эта королева сама заслуживает проклятия, и я готова произнести его! Никогда в жизни мне не доводилась видеть такую сварливую, грубую бабу! Если она думает, что я пальцем пошевелю, чтобы помочь…

- Дорогая, Яльда сбита с толку. Мы видели ее не с лучшей стороны, - начал Кедригерн самым умиротворяющим тоном. Он раскрыл объятия, пытаясь утешить Принцессу, но она взлетела на каминную доску и встала там, скрестив руки на груди и глядя вокруг холодным взглядом.

- Лучшая сторона? Ха! - сказала она, презрительно качая головой.

- Подумай, в каком она напряжении. Ее муж потерял разум, счастье сына в опасности, ее королевство…

- Так ли уж она заботится о счастье Миддри. Ты видел, как она с ним обходится?

- Да, но…

- Неудивительно, что он боится, как бы свадьбу не отменили. Он ждет не дождется, чтобы удрать из этого дома и от этой ужасной женщины!

- Я уверен, Миддри действительно любит Белсирину. Он при любой возможности восторженно говорит о ней.

- Разговоры. Всего лишь разговоры. Он просто хочет уехать отсюда. И, по правде говоря, его трудно винить, - заключила Принцесса. Она слетела с каминной доски и встала у раскрытого окна.