Станция назначения   ::   Лазарчук Андрей

И можно встать (потом, потом!) и пойти, и вернуться на ту террасу над морем, где было так хорошо и где почему-то не решился остаться, только теперь там не будет ничего из войны: ни репродуктора на столбе, ни рейдера в небе, ни дредноута на горизонте, - ничего, а только белый камень парапета, белое солнце, синее море и синее небо, такое же голубое, как море.

Ничего этого не будет, там ведь ночь...

Пусть ночь. Пусть. Все равно. И, может быть, там или где-нибудь в другом месте я встречу кого-нибудь еще, кто решил остаться - не один же я такой...

А дождь все падал, и падал, и падал - тихий и вечный.

Генрих шел долго и уже не раз успел устать. Непромокаемая накидка протекла, в сапогах хлюпало, и утренний холодок проникал все глубже и глубже. Странным образом раздвоилось время: и шло вроде где-то внутри его и совсем рядом с ним, и не шло - во всем остальном мире. И так же странно раздвоилась душа: и ликовала, и болела, и не понять было, чего в ней все-таки больше - боли или радости...

Ну что с тобой, старина? Ведь ты получил, наконец, то, что хотел. Ты ведь этого хотел, не правда ли?

Ничего, это пройдет. Это просто пустота так действует. Это совсем другая пустота, она только внешне похожа на ту, страшную, встававшую за иными людьми и разговорами...

"...если каждому отвести по четверти квадратного метра - а этого достаточно, - то все человечество можно разместить на площади тридцать на сорок километров. При концентрации артиллерии в тысячу стволов на километр - а при хороших прорывах бывало и больше..." "Основные симптомы: повышение температуры тела, геморрагическая сыпь, кашель, позже кровохарканье. Исход наступает на второй-третий день от легочного кровотечения". "Баллистическая ракета - это, я вам скажу!.. Это великолепный фаллический символ, нацеленный прямо в голую задницу старому гомику Саваофу!" "Средство 808 представляет собой летучую жидкость темно-вишневого цвета. Без добавления активатора нетоксична. Летальная доза активированного средства для человека: 0,01 мг при попадании на кожу и 0,002 мг ингаляционно." "Что касается атомной бомбы, господа, то это пока секрет, сами понимаете. Но я был на испытаниях - зрелище незабываемое! Теперь победа не за горами!" "Убивайте, убивайте, убивайте - вы в своем праве!"

Что мы и делаем все эти годы...

Тебя это больше не касается. Пусть они там разбираются, как знают.

Да, конечно...

Потянуло дымом, тяжелым, удушливым, сладковатым, и за поворотом дороги Генрих увидел деревню. Деревня горела. Из окон домов, из-под крыш высовывались неподвижные языки пламени; сорвавшись с них, замерли в воздухе, переходя в сизую пелену, остановившиеся рваные клочья и клубы. Генрих уже знал, что именно увидит в этой деревне - тихо, на ухо, в армии перешептывались об этом, - но все равно, стиснув зубы и подняв голову, пошел вперед.

Остановка времени пришлась на самый разгар карательной акции. Трупы валялись на улицах в тех позах, в каких смерть настигла людей: в позах покорности или бегства...

Но не все умирали покорно: вот каратель - черный мундир и краги - с раскроенным черепом; а вот другой, приколотый ломом к земле...

Не все умирали просто: над этими девочками надругались, а потом вспороли им животы...

А вот подросток, исколотый штыками, но не разжавший рук, сомкнутых на горле пса...

Здесь стреляли в толпу из автоматов...

А вот... Не отворачивайся, скотина, ты ведь это защищал! ...подвешенное за ноги на перекладине ворот окровавленное тело, не понять, мужчина или женщина; рядом в пыли валяется содранная кожа...

Сначала Генрих видел и воспринимал все с пугающе-холодной ясностью. Потом будто что-то лопнуло и прорвалось в нем, и он уже не помнил с этого момента почти ничего...