Стажеры :: Стругацкий Аркадий
Страница: 3 из 22 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕДа, мы не боги, боги-мы, когда несбыточной мечты пытаемся опять добиться. Прекрасен тот, кого не надо убеждать как глупо было бы от счастия бежать и в тайниках души своей зарыться. 14.09.10 - 15:02 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
А Володьку Юрковского вот берут. А тебе, говорят, Григорий Иоганнович, довольно есть, что дают, и спать, где положат. Пора тебе, говорят, Григорий Иоганнович, молодых поучить. А чего их учить? Дауге покосился на Гришу. Вон он какой здоровенный и зубастый. Смелости его учить? Или здоровью? А больше ведь, по сути дела, ничего и не нужно. Вот и остаешься один. Да сотня статей, которые устарели. Да несколько книг, которые быстро стареют. Да слава, которая стареет еще быстрее.
Он повернулся и вошел в гулкий прохладный вестибюль. Гриша Быков шагал рядом. Рубаха у него была расстегнута. Вестибюль был полон негромких разговоров и шуршания газет. На большом, в полстены, вогнутом экране демонстрировался какой-то фильм; несколько человек, утонув в креслах, смотрели на экран, придерживая возле уха блестящие коробочки фонодемонстраторов. Толстый иностранец восточного типа топтался возле буфета-автомата. У входа в бар Дауге вдруг остановился. — Зайдем выпьем, тезка, — сказал он. Гриша посмотрел на него с удивлением и жалостью. — Зачем, дядя Гриша? — просительно сказал он. — Зачем? Не надо. — Ты полагаешь, не надо? — задумчиво спросил Дауге. — Конечно, не надо. Ни к чему это, честное слово. Дауге, склонив голову набок, прищурившись, взглянул на него. — Уж не воображаешь ли ты, — ядовито произнес он, — что я раскис оттого, что меня вывели в тираж? Что я, жить не могу без этих самых таинственных бездн и пространств? Извини, голубчик! Плевать я хотел на эти бездны! А вот что я один остался… Понимаешь? Один! В первый раз в жизни один! Гриша неловко оглянулся. Толстый иностранец смотрел на них. Дауге говорил тихо, но Грише казалось, что его слышит весь зал. — Почему я остался один? За что? Почему именно меня… именно я должен быть один? Ведь я не самый старый, тезка. Михаил старше, и твой отец тоже… — Дядя Миша тоже идет в последний рейс, — робко напомнил Гриша. — Да, — согласился Дауге. — Миша наш состарился… Ну, пойдем выпьем. Они вошли в бар. В баре было пусто, только за столиком у окна сидела какая-то красивая женщина. Она сидела над пустым бокалом, положив подбородок на сплетенные пальцы, и смотрела в окно на бетонное поле аэродрома. Дауге остановился и тяжело оперся на ближайший столик. Он не видел ее лет двадцать, но сразу узнал. В горле у него стало сухо и горько. — Что с вами, дядя Гриша? — встревоженно спросил Быков-младший. Дауге выпрямился. — Это моя жена, — сказал он спокойно. — Пойдем. «Какая еще жена?» — подумал Гриша с испугом. — Может быть, мне пойти подождать в машине? — спросил он. — Чепуха, чепуха, — сказал Дауге. — Пойдем. Они подошли к столику. — Здравствуй, Маша, — произнес Дауге. Женщина подняла голову. Глаза ее расширились. Она медленно откинулась на спинку стула. — Ты… не улетел? — сказала она. — Нет. — Ты полетишь позже? — Нет. Я остаюсь. Она продолжала глядеть на него широко раскрытыми глазами. Ресницы у нее были сильно накрашены. Под глазами сеть морщинок. И много морщинок на шее. — Что значит — остаешься? — недоверчиво спросила она. Он взялся за спинку стула. — Можно нам посидеть с тобой? — спросил он. — Это Гриша Быков. Сын Быкова. Тогда она улыбнулась Грише той самой привычно-обещающей ослепительной улыбкой, которую так ненавидел Дауге. — Очень рада, — сказала она. — Садитесь, мальчики. Гриша и Дауге сели. — Меня зовут Мария Сергеевна, — сказала она, разглядывая Гришу. — Я сестра Владимира Сергеевича Юрковского. Гриша опустил глаза и слегка поклонился. — Я знаю вашего отца, — продолжала она. Она перестала улыбаться. — Я многим ему обязана, Григорий… Алексеевич. Гриша молчал. Ему было неловко. Он ничего не понимал. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|