Найти то - не знаю что   ::   Серова Марина

Мы переживали тогда не самые лучшие дни: скандал в Югославии заставил нас на время уйти из органов, и, может быть, именно благодаря этому Гром был разговорчив и откровенен со мной, как никогда.

А теперь одна лишь мысль о самом коротком железнодорожном путешествии в состоянии надолго испортить мое настроение. Хотя время от времени мне приходится делать это по долгу службы.

Не успела я поставить ногу на перрон, как меня подхватила сильная рука, и я несколько секунд приспосабливалась к размеру шагов моего командира. Шаги были немаленькие даже для его роста, так что мне приходилось иногда совершать прыжки. Технология такого перемещения напоминала старинную забаву под названием «гигантские шаги»; если ты устаешь перебирать ногами, то можешь поджать колени и несколько метров пролететь над землей. Так же и я теперь порхала, повиснув на руке Грома.

Рядом со зданием вокзала он посадил меня на заднее сиденье «газика» защитного цвета и уселся рядом со мной.

— Ну здравствуй, Багира, — улыбнулся он, а я улыбалась с первой секунды пребывания на шабаловской земле, поэтому выражение моего лица не изменилось.

— Привет, — ответила я, разглядывая его квадратный подбородок.

Гром поглядел в сторону, продемонстрировав свой греческий профиль. На его висках прибавилось седых волос, и он напомнил мне супермена с рекламных роликов сигарет «Кэмел», хотя тот ему и в подметки не годился.

Точно так же и с той же самой улыбкой Гром много лет назад впервые заметил меня в строю, на секретной базе Министерства обороны СССР. С тех пор прошло много лет, молоденькая курсантка превратилась в секретного агента Багиру, а улыбка, когда-то обижавшая меня, стала своеобразным ритуалом при наших нечастых встречах, знаком особого расположения ко мне любимого командира.

— Как прокатилась? — поинтересовался Гром. Это означало, что у нас еще есть время, и я откинулась на спинку сиденья.

— Как на танке, — ответила я, продолжая улыбаться.

— Считай это маленькой репетицией, — сказал Гром, и улыбка исчезла с моего лица.

— Куда? — спросила я, предчувствуя недоброе.

Он достал из кармана железнодорожный билет и передал мне его без лишних слов.

«Шабалов—Владивосток», — прочитала я вслух.

— Отправление через тридцать минут, — уточнил Гром, давая понять, что неофициальная часть на этом закончена. — Тебе предстоит исправить идиотскую ошибку наших коллег. Они полгода «пасут» одну странную фирму и до сих пор не смогли выяснить, чем она занимается. Ясно дело — это наши подопечные. И они собираются сделать подарок нашим японским коллегам.

Мне ужасно хотелось задать сразу несколько вопросов, но я сдерживала себя изо всех сил.

— И они совершенно спокойно передали бы свой подарок, если бы не случайно перехваченная нами фраза из телефонного разговора. Из нее нам стало известно, что их человек выедет из Харькова, и по дате прибытия мы определили поезд. Поэтому задание твое на этот раз почти сказочное: «Найди то — не знаю что». Скорее всего это секретные документы, но полной уверенности у меня нет. Однако в телефонном разговоре они фигурировали как «посылка» и, что удивительно, «весом в четыреста граммов». Надо попробовать вычислить этого человека, ни одной приметы которого я не могу тебе дать, а дальше действовать по обстоятельствам. Важно одно: что бы это ни было, оно ни в коем случае не должно попасть к японцам. На все про все у тебя — неделя. Можно было подсадить тебя на поезд в Самаре, но тогда мы потеряли бы сутки.

Гром сделал небольшую паузу, и я тут же воспользовалась ею:

— Но известно хотя бы, в каком он едет вагоне?

— К счастью, да. Иначе бы мы не имели никакого шанса. В поезде тринадцать вагонов, а это почти четыреста человек.