Страж могил   ::   Кликин Михаил

— Своим присутствием я не нарушу скорбь.

— Ты понимаешь, какой груз мы везем?

— Я его чую.

— И ты не боишься?

— Разве можно бояться тех, кто больше не существует?

Возникла пауза. Нелти чуть повернула голову, пытаясь почувствовать настроение людей. Погладила кошку.

Усь спокойна — значит, опасаться нечего…

— А ты необычно разговариваешь, — наконец проговорил старик. — Не так, как другие женщины.

Нелти чуть пожала плечами:

— Наверное, ты никогда раньше не слышал, как разговаривают женщины.

— Почему же… Слышал… — судя по голосу, старик улыбался. — Но редко что понимал.

— Возможно, ты слышал, но не слушал.

— Не стану с тобой спорить. Догадываюсь, что это бесполезно, да и опасно, может быть.

— Опасно? — Нелти искренне рассмеялась. — Неужели я — слепая женщина, обычная, слабая, — смогла напугать тебя и твоих людей?

— Только сильные люди могут говорить о своей слабости, — заметил старик. — Да и странно мне встретить посреди дороги слепца без поводыря… — Он покачал головой, и Нелти почувствовала это. — Думаю, ты лукавишь, когда говоришь о слабости и обычности.

— Так, значит, я действительно тебя напугала? Почему же ты до сих пор здесь?

— Потому что дорога — это не лучшее место для слепой женщины, кем бы она ни была.

— Я — собирательница душ, — сказала Нелти, понимая, что пришло время представиться. — Меня зовут Нелти.

— А я — перевозчик мертвых, — сказал старик, — и хозяин скорбного обоза. Армид мое имя.

— Собирательница и перевозчик, — усмехнулась Нелти. — Компании лучше не придумать.

4



Фыркали лошади, скрипели телеги, бряцали колокольчики. Лениво перебрасывались словами возницы и охранники. Нелти их слышала, но не слушала. Она разговаривала с Армидом, делилась с ним тревожными предчувствиями:

— …Да, я не вижу, я слепа, но это не значит, что я ничего не замечаю. Все чаще мертвые возвращаются в мир живых, все больше страха копится в нашем мире, и у этого должна быть какая-то причина. Страж говорил, что живые не дают покоя мертвым, он говорил, что мертвые всегда поднимаются, когда близятся перемены. Или когда кто-то желает перемен…

Они сидели рядом, на одной куче соломы, в одинаковых позах. У Нелти на коленях свернулась кошка, у Армида — вожжи.

— Такое уже было однажды, — негромко сказал старый перевозчик. —Давно. Так давно, что ты, наверное, не помнишь… Армия мертвых против армии людей… Сражение возле Кладбища… Разгром некромантов… Победа Короля…

— Я помню, — сказала Нелти. — Тогда я была ребенком… Я хорошо помню…

Разве могла она это забыть?

Как можно забыть день, когда черные всадники Короля промчались через их деревню на взмыленных лошадях, подняв в небо тучи пыли, заслонившие солнце. День, когда женщины и дети спрятались в подвалах, а мужчины торопливо запирали дома и занимали посты возле закрытых ставнями окон, сжимая в руках топоры и тесаки. День, когда на крыши нескольких домов упали тяжелые боевые стрелы, прилетевшие издалека, а пахнущий кровью и тленом ветер приносил с севера тревожные отзвуки ревущих горнов и рокочущих барабанов. День, после которого потянулись по дороге нескончаемые скорбные обозы, а оружейным металлом были завалены все окрестные кузни.

Как можно забыть день, который изменил всю твою жизнь?..

— Я помню… — повторила Нелти, поглаживая топорщащуюся шерсть кошки. — Не могу забыть… Ведь ровно через шесть дней после той битвы я ослепла…

— Как это случилось? — не сразу решился спросить Армид.

— Я посмотрела мертвяку в глаза… — выдержав паузу, ответила задумавшаяся Нелти. — И теперь все, что я вижу, — это бездонная чернота его зрачков.

— Ты нарушила правило, — сказал Армид.