Судный день Орбитсвиля   ::   Шоу Боб

Но чтобы вступить в борьбу с действительностью!

Никлин знал, пройдут годы, прежде чем он сможет хотя бы надеяться, что свыкнется с мыслью, что на подмостках вечности он играет вместе с такими существами, как ультаны, столь развитыми и могущественными, что они могут задумать перестройку всей схемы творения по собственному желанию. И что существуют еще те, кто ушел от ультанов столь же далеко, как ультаны от людей. Он мог бы назвать их Галактианы. Это невообразимые, непостижимые существа, но они столь озабочены сохранением жизни, что способны заботиться о благополучии одного-единственного носителя разума.

Никлин допускал вероятность того, что «Тара» переместилась вследствие какого-то странного и хитрого парафизического закона, что материя непостижимым образом вернулась на место своего возникновения на прежней оболочке Орбитсвиля. Но его новые инстинкты подсказывали — тот, кто назвал галактику Второй Области «мертворожденным братом», сделал свой собственный сознательный выбор.

Это означало, что все носители разума в равной степени являются уникальными и значительными. Все они бессмертны, все будут участвовать в величественной картине эволюции, которая в конечном итоге приведет к сближению всех форм Жизни. А для тех, кто способен постичь, это означало — ни одна жизнь не пропала зря и…

— Доброе утро, Джим! — Это был Чэм Уайт. Они Нора взобрались на облюбованный Никлином пригорок. Оба тяжело дышали. — Что вы здесь делаете?

Никлин приветливо взмахнул рукой.

— Здесь хорошо думается.

— О чем же? — спросила Нора, и на ее веснушчатом лице появилась улыбка. — Мне помнится, в прежние времена вы были законченным атеистом.

Никлин кивнул.

— Как вы правильно заметили, Нора, мне есть о чем подумать.

— Мы пришли попрощаться с вами. Надеюсь, что не навсегда, — сказал Чэм. — Мы хотим побыстрее вернуться в Бичхед, а оттуда уехать в Оринджфилд.

— У вас нет желания остаться здесь и помочь Воорсангеру основать Святой город?

— Он прочитал сегодня утром вдохновенную проповедь. — Чэм показал на свои грязные брюки с наигранным отвращением. — Но, думаю, я подожду, пока здесь не откроются отели и не проложат водопровод.

— Чэм Уайт! — Нора подтолкнула его локтем. — Ты оскорбляешь Господа.

— Зато вид этих брюк оскорбляет всех остальных. Я не дождусь, когда смогу переодеться во что-нибудь более приличное.

— Я пошла! — Нора пожала Никлину руку, чмокнула его в щеку и стала спускаться вниз по склону.

Чэм подождал, пока она удалится на достаточное расстояние.

— Джим, я не знаю, что произошло между вами и Зинди, и не хочу знать,

— быстро сказал он. — Но у меня такое чувство, что она хочет поговорить с вами прежде, чем мы уедем. Вы не спуститесь сейчас со мной?

Сердце Никлина екнуло.

— Конечно, Чэм.

Он шел рядом с Уайтом, окидывая взглядом группы суетящихся людей. К каждому «Керлью» выстроилась очередь, но несколько семей все же предпочли на какое-то время остаться подле «Тары». Дети возбужденно носились между группами взрослых. Повсюду бродили журналисты с камерами и диктофонами. Чиновники из Рашпорта, в том числе люди из отдела социального обеспечения и несколько полицейских занимались своими крайне важными делами, понятными только им самим. Гул приближающегося вертолета усиливал впечатление, что этот случайно выбранный клочок земли оказался вдруг в центре внимания всего остального мира.

На Орбитсвиле радиосвязь была невозможна, но здесь Флейшер сумела сразу же вызвать космопорт в Бичхеде. Ее слова вызвали сенсацию даже в том мире, жители которого уже устали удивляться. Никлин в который раз подумал, что все произошло так, как предсказывал Скотт Хепворт.