Сумерки Кланов-2: Возрождение Завета   ::   Стэкпол Майкл

Виктор отдавал ей должное: свою роль она сыграла хорошо и сделала все, что требовали от нее обстоятельства.

Хотя Ковентри отделяют от Таркарда всего лишь девяносто световых лет — расстояние, которое можно преодолеть за три недели, — ему не было смысла показываться раньше первого октября, даты начала конференции, установленной Катариной. Он оставался на Ковентри со своими самыми стойкими союзниками, обучая их войска.

Задержка была досадной, но время, проведенное в учениях на Ковентри, не скучным. Часто посещавшее Виктора чувство изоляции от жизни исчезало, когда он бывал со своими войсками. Впервые со времени восхождения на трон Федеративного Содружества ему впервые по-настоящему удалось ощутить заботы обычного гражданина.

И еще он воспользовался этим временем для собственных тренировок. Виктор всегда был худощав — штайнеровский метаболизм препятствовал накоплению килограммов, — но физическая бездеятельность стала истощать его силу. Он начал выполнять программу упражнений, потом дополнил ее тренировками по кендзитсу с Хохиро и изучением айкидо вместе с Каем Аллард-Ляо. И еще он нашел старого замшелого сержанта, готового обучать особ королевской крови тонкостям бокса.

А Хохиро стал учиться куда быстрее, чем мне бы хотелось.

Виктор встряхнул головой, подумав на миг, что бы сказала мать насчет синяка под глазом. Она бы встревожилась, но улыбнулась и сказала, что дополнительные упражнения ему полезны. Она всегда знала, что сказать, чтобы человеку было хорошо.

Он поглядел на танцующее, мечущееся пламя Вечного огня у гранитного цоколя монумента. Эта статуя, в отличие от многих других по всему Федеративному Содружеству, не отличалась внешним сходством с Мелиссой Штайнер-Дэвион, и все же что-то от нее в себе несла. Приземленная каменная сила отражала ту силу, что соединила Федерацию Солнц и Лиранское Содружество, когда мать тридцать лет назад вышла замуж за Ханса Дэвиона.

Виктор склонил голову. Он знал, что следует упасть на колени и вознести молитву за мать, но холодная лужа, которую тающая весна раскинула у надгробья, уже промочила полы длинной синевато-стальной мантии. Поскольку жители Лиранского Альянса — так назвала Катарина лиранскую половину Федеративного Содружества после раскола — считали, что он убил свою мать, его коленопреклонение в луже показалось бы им дикой выходкой убийцы, которого вдруг постигло раскаяние.

Он перекрестился, произнес короткую молитву за упокой души Мелиссы Штайнер-Дэвион, сделал глубокий вдох и чуть поклонился в сторону гранитного надгробья.

— То, что создали тридцать лет назад вы с отцом, распалось через два года после твоей смерти. При твоей жизни объединить Внутреннюю Сферу на борьбу с Кланами и их уничтожение было бы легко. Сейчас я лишь надеюсь, что возможность уничтожить Кланы не рассеется дымом.

Тут его внимание привлекло какое-то мимолетное движение возле входа на кладбище. Вглядевшись в просвет меж надгробий, он увидел три лимузина на воздушной подушке. Они плыли к нему, испаряя лужи на кладбищенской аллее. Первый и последний крутили мигалками, и свет играл на ветровых стеклах, а средний — самый большой — плыл среди своего эскорта с безмятежным достоинством.

Позади послышался щелчок — открылась дверь его собственного лимузина. Виктор повернулся и поднял руку, показывая человеку с ледяными глазами, что все в порядке.

— Нет причин тревожиться, агент Курайтис.

— Учитывая, кто находится в той машине и что сделала эта женщина, чтобы добиться власти, есть ли у меня хоть одна причина не тревожиться?

Курайтис был один из немногих, знавших правду о Катарине.

Виктор минутку подумал и кивнул:

— Ты прав.

Черноволосый телохранитель закрыл дверцу машины и остался стоять рядом с ней.