Сусси   ::   Трускиновская Далия

- Ну, какие тут подробности… Еду, еду… Вот как я в Митино заехал? Я же должен был МКАД пересечь! А не пересекал! Уж такую магистраль я обязан был заметить. А не заметил!

- Насчет МКАДа ясно. Ты давай говори, как это с тобой раньше происходило.

Дима рассказал еще страшный случай - как вокруг часовни на перекрестке катался, и еще один - как в деревне вышел на лесную опушку набрать земляники, а обнаружили его мужики за дальними покосами. Рассказал также, как вел гостей от Тверской, от памятника Пушкину, к Театральной площади, но, сделав всего два поворота, вместе с гостями оказался на Лубянке.

- Вот это уже лучше! Так, еще, - потребовал Алексеев.

Дима, решительно не понимая, зачем солидному человеку все эти анекдоты, говорил, и говорил, и говорил, а потом Алексеев вытащил на экран смартфона карту Подмосковья. И задумчиво на нее уставился.

- Возьми завтра отгул, - вдруг сказал он. - Кое-куда съездим.

- Кто мне его даст?

- Дадут.

И точно, когда Дима наутро прибыл поработать, начальство его обрадовало: звонили сверху, с непостижимой высоты, и маркетолог Веревкин может быть свободен и сегодня, и завтра, да хоть навеки!

Найдите начальника, который пришел бы в восторг от подобных звоночков…

13 мая 2013 года

Дима в прескверном настроении прибыл на встречу с Алексеевым. Он ничего не понимал, а собеседник уворачивался от объяснений, да с таким видом, будто рискует разболтать государственную тайну.

- Поехали! - сказал наконец Алексеев.

- Куда?

- По грибы.

Дима распахнул глаза и окаменел. Время было отнюдь не грибное - середина мая.

Если бы маркетолог Веревкин не знал от жены (после отъезда гостей супруги как-то неожиданно быстро помирились), что Алексеев - лицо весьма значительное, то развернулся бы - и черта с два его удержишь. Мужики такого сложения могут запросто пройти сквозь кирпичную стенку, оставив дыру в форме своего силуэта.

Но Дима, не понимая замысла Алексеева, все же учуял, что замысел серьезный. Поэтому он оставил свою машину на стоянке у весьма почтенного учреждения и пересел к Алексееву.

- Сядь за руль, - велел Алексеев. - Так надо.

Дима пожал плечищами, выполнил распоряжение, и они покатили.

Пока ехали по Москве, говорили о простых вещах - ну, о политике, об олигархах, об Америке. Выбрались на МКАД, свернули куда-то - и тут Алексеев замолчал. Молчал и Дима, глядя перед собой на летящую под колеса джипа дорогу.

Авот если бы он поглядел наверх, то увидел бы подвешенный в небе вертолетик, который ненавязчиво сопровождал алексеевский джип и на МКАДе, а когда свернули - и на узкой шоссейке, и дальше, и дальше…

16 мая 2013 года

Три дня спустя Алексеев сидел на кровати с ноутбуком на коленях и, сверяясь с документами, настукивал важное письмо.

В семи случаях бортовые системы слежения теряли из виду машину на пять-десять минут», - писал он. - Еще в двух случаях машина просто визуально исчезала из поля зрения пилотов, но аппаратура показывала ее перемещения, если можно так сказать, пунктиром, однако при этом машина…

Вошел одноклассник Арсений, худой и длинный, в коротком белом халате, за ним медсестра внесла поднос со всякой дребеденью, другая - штатив с капельницей.

- Ты чего встал, ложись, - сказал недовольный Арсений.

- Отчитаться надо.

- Я девочку пришлю, продиктуешь.

- Нельзя, такое дело…

- Агент ты ноль-ноль… Ложись, кому сказано!

- Не суетись, Арсюха, я жив. А как Веревкин?

- А что ему сделается! Требует, чтобы отпустили.

- Все в норме?

- Все в норме, хоть в космос посылай.

- Точно?

- Точно. Там сразу все было в норме, мы его для очистки совести два дня продержали. Слушай, отпусти ты его! - взмолился Арсений. - Зря койкоместо занимает.

- Арсюха, нельзя.