Наследники Альберты   ::   Ланг Мария

Мирьям взяла за правило помещать в каждом номере портрет известной или неизвестной шведки, которой, по ее мнению, было чем поделиться со своими современницами всех возрастов и профессий. Одна неделя была посвящена Барбру Альвинг*, другая - сиделке из Вестер-боттена, третья - матери пятерых детей из Вернаму, четвертая - Элисабет Сёдерстрём.

Стыдно сказать, но юную секретаршу журнала меньше всего занимали женские вопросы, жизнеописания и деятельность ее выдающихся современниц. Она приехала в Стокгольм с единственной целью - овладеть той же про-

* Современная шведская журналистка и общественная деятельница.

фессией, какой посвятила себя фру Сёдерстрём. Полли не собиралась всю жизнь сидеть в редакции, она мечтала о сцене, о карьере оперной певицы.

Поэтому, поглощенная письмами, адресованными остроумной и очаровательной примадонне, она даже не заметила посетителя, который прошел мимо нее прямо в кабинет издательницы, да еще оставил дверь открытой.

Очнувшись от музыкальных грез, девушка не могла понять, что так огорчило и взволновало неизменно корректную и выдержанную Мирьям.

- Быть не может! - кричала она.- Как же теперь печатать интервью с этой особой из риксдага? Ведь у нас уже готова обложка с ее цветной фотографией! За сегодняшний день мы ничего не успеем сделать. Чем нам заткнуть эту брешь?

- Спроси у кого-нибудь другого,- проворчал Еспер.- Мне-то чего ради расшибаться для твоего паршивого листка.

Он нервно шагал взад и вперед по ковру цвета слоновой кости, закрывавшему пол от стены до стены. То профиль Еспера, то его спина мелькали перед глазами у Полли, весь его облик выражал досаду.

- Статья была превосходная, я так радовался, что ее напечатают. И вот, пожалуйста, только что по радио сообщили об этой автомобильной катастрофе. Трое пострадавших, среди них женщина, депутат риксдага. Я позвонил узнать, кто именно, оказалось, наша.

- И тем не менее… - металлическим голосом начала Мирьям.

Однако пришлось главному редактору стерпеть, что ее перебили.

- Она в тяжелом состоянии,- продолжал Еспер.- А ребенок из другой машины совсем плох. К тому времени, когда выйдет номер, кого-то из них уже, может, не будет в живых. И вот ведь насмешка: в моей статье говорится, что она больше других ратует в риксдаге за усиление безопасности уличного движения.

- А по чьей вине произошла авария?

- Какая разница,- устало сказал Еспер.- Все равно бестактно после такого случая представлять ее «Женщиной недели». Но выход есть: я могу за день накатать новую статью и сам отвезу ее в типографию, только придумай про кого.

- Закрой дверь и сядь,- велела Мирьям. Бесплатный спектакль окончился, и Полли вздохнула.

Ей не хотелось возвращаться к работе. Из огромной кучи пожеланий предстояло отобрать те, что были адресованы в единственный в журнале раздел, посвященный непосредственно подросткам. Один из редакторов, коренной сток-гольмец, окрестил его «Привет, девочки!».

Обычно материал для этого раздела поставляли студенты факультета журналистики. Но, случалось, выступали и любимцы молодежи, владевшие пером.

Полли начисто забыла, что в майском номере автором на этой полосе выступит один из ее кумиров. Она растерялась и покраснела, когда на пороге приемной появился знаменитый певец Хокан Хагегорд и весела, произнес на своем вермландском диалекте:

- Привет, девочка! А ведь я тебя уже где-то видел, только не помню где.

- Дома у Камиллы Мартин,- смущенно ответила Полли.

- Точно, теперь вспомнил. Как успехи?

- Спасибо, вроде неплохо.

- Уже не рвешься обратно в Скугу? Наверное, чувствуешь себя в Стокгольме как дома?

Девушка в немом восторге не сводила с него глаз. Человек выступает по телевидению, поет на крупнейших оперных сценах мира, дружит со знаменитостями, а вот ведь помнит и ее, помнит даже, о чем они говорили полгода назад. Она машинально выпрямилась на стуле.