Свиньи   ::   Даль Роальд

- Это прекрасно! Когда я смогу получить деньги?

- На ваше счастье, - сказал Цукерманн, - у меня здесь хорошие отношения с налоговой инспекцией, и, думаю, мне удастся уговорить их не облагать пошлинами ваше наследство.

- Вы очень добры,- пробормотал Лексингтон.

- Разумеется, мне придется дать кое-кому небольшой гонорар.

- Как угодно, мистер Цукерманн.

- Думаю, сто тысяч будет достаточно.

- О, Господи, неужели так много?

- С полицией и налоговой инспекцией никогда не следует скупиться, сказал Цукерманн. - Запомните это.

- Но сколько же тогда останется мне? - робко спросил юноша.

- Сто пятьдесят тысяч. Но еще имейте в виду похоронные издержки.

- Похоронные издержки?

- Вы должны заплатить похоронному бюро. Разве вы этого не знаете?

- Но, мистер Цукерманн, я похоронил ее сам, за хлевом.

- Я в этом не сомневаюсь, - сказал адвокат. - Ну и что?

- Я не обращался в похоронное бюро.

- Послушайте, - терпеливо начал Цукерманн, - может быть, вы этого не знаете, но в нашем штате есть такое положение, по которому законный наследник ни гроша не получит из причитающейся ему суммы, пока не будут оплачены все похоронные издержки.

- Значит, это такой закон?

- Разумеется, закон, и очень хороший, кстати. Система похоронных бюро одно из величайших достижений нации. Ее интересы - наши интересы.

Сам мистер Цукерманн вместе с группой патриотически настроенных врачей контролировал корпорацию, владевшую девятью похоронными бюро, не считая бруклинской фабрики по изготовлению гробов и школы для бальзамировщиков. Поэтому смерть для мистера Цукерманна значила приблизительно то же, что для владельца магазина Рождество Христово. Покойник в его глазах приобретал значение божества, требующего глубоко религиозного почитания.

- Вы не имели никакого права вот так запросто взять и похоронить бабушку, - сказал он. - Абсолютно никакого.

- Но я не знал, мистер Цукерманн.

- А это подрывает все устои, чтоб вы знали.

- Я сделаю все, как вы скажете, мистер Цукерманн. Я только хочу знать, сколько же у меня останется в конце концов.

Последовала пауза. Цукерманн вздыхал и хмурился, продолжая тайно почесывать ободок пупка.

- Ну, скажем, пятнадцать тысяч, - заключил он, просияв золотой улыбкой. - Кругленькая сумма.

- Я могу получить ее сейчас?

- Почему бы и нет.

Вызвав главного кассира, Цукерманн велел выдать Легксингтону пятнадцать тысяч долларов из наличных денег и получит, расписку. Юноша, который был рад теперь получить хоть что-нибудь, радостно принял деньго и уложил их в рюкзак. Затем он пожал Цукерманну руку, горячо поблагодарил за помощь и вышел.

- Весь мир передо мной! - воскликнул наш герой, оказавшись на улице. Теперь у меня есть пятнадцать тысяч долларов, чтобы прожить, пока не напечатают мою книгу. А после этого у меня, конечно, будет намного больше.

Он стоял на тротуаре, размышляя, в какую сторону пойти. Повернул налево и медленно побрел по улице, во все глаза рассматривая город.

- Какой мерзкий запах, - сказал он, поморщившись. - Просто невыносимый.

Его деликатное обоняние, настроенное лишь на изысканные запахи кухни, жестоко пострадало от вони выхлопных газов автобусного дизеля.

- Если я сейчас же не уйду отсюда, - сказал он, - то испорчу себе нос окончательно. Но сначала мне просто необходимо что-нибудь съесть. Я умираю с голоду.

В последние две недели бедный мальчик не ел ничего, кроме ягод и трав, и теперь его желудок требовал чего-нибудь посущественней. Сейчас бы хорошую кукурузную котлету, размышлял он. Или несколько пончиков из козлобородника.

Он пересек улицу и вошел в маленький ресторан.

Здесь было жарко, темно и тихо. Стоял сильный запах горящего жира и капустного отвара. Единственным посетителем был мужчина в коричневой шляпе, который, сосредоточенно уставившись в свою тарелку, не обратил на Лексингтона никакого внимания.

Наш герой сел за угловой столик, повесил рюкзак на спинку стула.