Свихнувшееся время   ::   Дик Филип Кинред

— Ух! — выдохнул Сэмми. Марго не сказала ничего.



Глава 2

Этим же вечером в семь тридцать Рэгл Гамм выглянул в окно гостиной и заметил, что соседи по фамилии Блэк пробираются в темноте по тропинке, явно намереваясь нанести визит. В свете уличного фонаря было видно, что Джуни Блэк тащит какую-то картонную коробку. Он застонал.

— Что случилось? — спросила Марго. Она и Вик смотрели в комнате по телевизору Сида Цезаря.

— Гости, — произнес Рэгл, вставая. Одновременно раздался звонок в дверь. — Соседи, — пояснил он. — Притворяться, что нас нет, — бессмысленно.

— Может, они сами уйдут, когда увидят, что мы смотрим телевизор? — сказал Вик.

Блэки, в стремлении забраться на следующую ветвь социального древа, открыто выражали свое негодование по поводу телевидения. У них вызывало отвращение все, что появлялось на экране, — от бетховенского «Фиделио» в исполнении Венского оперного театра до клоунов. Однажды Вик высказал предположение, что если бы о втором пришествии Христа объявили по телевизору, Блэки не сдвинулись бы с места.

На это Рэгл заметил, что первым сигналом о начале третьей мировой войны, о взрывах водородных бомб будут погасшие экраны телевизоров. А Блэки либо вообще ничего не заметят, либо посмеются. Закон выживания, сказал Рэгл. Те, кто не научатся реагировать на новые раздражители, погибнут. Приспособиться либо исчезнуть... извечный выбор.

— Я открою, раз уж вам обоим лень пошевелиться. — Марго поднялась с дивана и поспешила к парадной двери. — Привет! — Рэгл услышал ее восклицание. — А что это? Что это? Ой, горячее!

Донесся молодой, уверенный голос Билла Блэка:

— Это лазанья. Поставь горячую воду...

— Я приготовлю кофе по-итальянски, — заявила Джуни, проходя на кухню с коробкой итальянской еды в руках.

Черт, подумал Рэгл. Поработать уже не удастся. Почему они прутся сюда со своими новинками, когда им вздумается? Неужели никого больше не знают?

На этой неделе кофе по-итальянски. На прошлой — лазанья. Сегодня и то, и другое. Наверное, хорошее сочетание, хотя крепкий и горький итальянский кофе казался ему пережаренным.

Появился Билл Блэк и дружелюбно бросил:

— Привет, Рэгл, привет, Вик!

На нем, как всегда, был его повседневный костюм — высокий воротничок на пуговицах, узкие брюки и... и, конечно, его прическа. Безмодельная стрижка, которая сразу же напоминала Рэглу об армейских парикмахерах. А может, старательные молодые служаки вроде Билла Блэка просто стремились подчеркнуть свою принадлежность к огромному чиновничьему механизму.

Билл, например, работал в муниципалитете, в отделе водоснабжения. Каждый божий день пешком, не на машине, он бодро шагал по улице, в своем однобортном костюме напоминая зерно фасоли: настолько бессмысленно и неестественно тесными были пиджак и брюки. И такими же старомодными. Понаблюдать за тем, как Билл Блэк вышагивает возле дома утром и вечером, было все равно что посмотреть старое кино. Впечатление усиливала слишком быстрая, подпрыгивающая походка Билла. У него даже голос такой, подумал Рэгл. Торопливый, слишком громкий. Резкий.

Но своего он добьется, это Рэгл признавал. Странно устроен мир: таких старательных бобров, не отягощенных мыслями и подражающих начальнику вплоть до узла на галстуке и царапины на подбородке, всегда замечают. Продвигают. Выдвигают. В банках, страховых бюро, крупных электрических фирмах, ракетостроительных компаниях, университетах. Рэглу доводилось таких видеть — лаборантов на кафедрах, читающих какой-нибудь заумный курс вроде обзора христианских еретических сект V века и одновременно лезущих из кожи, мостя себе дорогу наверх. Некоторые из них готовы собственных жен выставить в качестве приманки для начальства...