Тьма внешняя   ::   Лещенко Владимир

Предварительные данные свидетельствуют о том, что трансформация завершилась удовлетворительно.

Резюме: фактотум может быть задействован незамедлительно. Рекомендации: задействовать объект в режиме частичной ретрансляции.

* * *



Не отрываясь, смотрел Зоргорн, как существо, созданное ими, делает первые шаги. Запасов Сомы, истраченных на него вполне хватило бы, чтобы обратить воду любого из морей Мидра в твердь или начисто изменить ландшафт одного из девяти материков.

…Какие же великие силы повинуются им и как страшна может быть ошибка владеющих подобными силами!

Таргиз был занят более прозаическими размышлениями.

Фактотум уже вполне в состоянии действовать самостоятельно, и это прекрасно. Однако она еще не осознала себя в новом качестве, несмотря даже на глубокую реморализацию и начавший действовать базовый информационный пакет. В ней еще слишком много от прежней Катарины Безродной, поэтому давать ей волю пока не следует. Повременим пока давать ей волю.

* * *



…А вот и жилье. Деревня на вид так себе, дворов сто. Замка рядом нет – хорошо, совсем хорошо. Людей на улицах не видать. Тоже неплохо. надо поторопиться, лучше если не увидит никто. Вон тот двор, похоже, то, что надо: бедноватый, но не совсем уж нищенский. А каждый знает: бедняк скорее подаст просящему, чем куркуль какой. Мимо меня пробегают двое мальчишек – не успела разглядеть, откуда они выскочили; тычут в меня пальцами, что-то кричат. Эге!! Да они, кажись, по-французски вопят? Я, выходит, во франции, что ли? Так ведь до границы было неблизко. И что странно – я ведь французский знала, конечно, так ведь от силы полсотни слов, а все что они сейчас верещат – очень даже хорошо понимаю. Да за такие слова! Ох, попались бы мне эти щенки раньше!! Вхожу во двор, толкнув еле держащуюся калитку. Навстречу мне из дома выходит бедно одетая женщина. Сказать ей про разбойников? Или что пока купалась, одежду украли, а эту бросили.?… Что, что я говорю?! Нет, это не я! Словно кто-то чужой шевелит моим языком, заставляет открываться мои губы, и я не могу сопротивляться ему… Что-то о воле господа, о справедливости, об истине, о грехах, о царстве божьем на земле… Говорю, говорю, а двор меж тем все больше наполняется людьми…

* * *



Королевство Французское. Графство Шампань. Вокулер.

Первые числа марта 1347года.

В это ясное мартовское утро Гийом Ивер был явно не в духе. Сказать по правде, вокулерского коменданта злила каждая мелочь. Рыбная похлебка, поданная женой на завтрак, казалась прокисшей и пересоленной; вино разбавленным; грязь на улицах особенно непролазной, а ухажер дочери, явившийся с визитом с утра пораньше… При последней мысли коменданта буквально взорвало: «Как же, жениться он хочет! Небось, только одно на уме – поскорее затащить Хелен в темный угол, да завернуть ей юбки!». Баронский пащенок! Ему бы только поскорее всунуть девке между ног и без разницы: что дочка поденщика, что любимое дитя поседевшего на королевской службе человека! Комендант громко произнес по адресу своего предполагаемого зятя – шевалье де Альми, несколько слов, услыхав которые тот, не раздумывая, схватился бы за меч.

Впрочем, он тут же пожалел о собственной несдержанности, ибо на лице вынырнувшего из узкого переулка аббата Жоржа отразилось брезгливое неудовольствие. «Вот и монаха встретил; все одно к одному». Нет, определенно сегодняшний ранний вызов к бальи [1] ничего хорошего не сулил.

– Здравствуйте, святой отец, – слегка поклонившись, поприветствовал он клирика, пытавшегося обойти обширную навозную лужу. – Здравствуйте, сын мой, – бросил тот в ответ. С его круглой физиономии не сходила брезгливая мина; правда, непонятно было, относится ли она к брани Ивера, или к луже, куда все-таки угодила его обутая в войлочный башмак нога.