Тайфун меняет курс   ::   Ершов Анатолий

В своей каюте я отыскал солидный справочник по органической химии и самоотверженно погрузился в мир валентностей, ангидридов, свободных радикалов, фтор- и хлоруглеводородов.

Генрих пытался синтезировать сильный органический яд! Два почти безвредных вещества, употребляемых для консервации водорослей, соединившись, приобретали оглушающую силу яда нервно-паралитического действия. Генрих Кох не так уж плохо разбирается в химии, если мог додуматься до столь чудовищного сочетания невинных реактивов. Или он был тому специально обучен?

Может быть, в это мгновение, прекратив спор, Генрих протягивает Анвару стакан содовой воды, предварительно капнув туда своего снадобья. Трудно поверить, что цивилизованный человек способен на такое. Увы, есть разные понятия о цивилизованности. Есть, в конце концов, разные цивилизации, которым суждено еще жить бок о бок.

Фактически мы безоружны перед Генрихом. Не надо даже старомодным способом лить яд в наши бокалы, достаточно капнуть им на кожу. В тесноте наших помещений такую операцию проделает даже однорукий.

Нужно предостеречь Анвара. Влекомый только одной этой мыслью, я ворвался в отсек акустоконтроля. Генрих испуганно отшатнулся от меня.

В тот момент удар необычайной силы потряс "Тайфун".

Неописуемые, раздирающие душу, скрежещущие звуки заполнили коробку отсека. У меня до сих пор стоит в ушах этот скрежет. "Тайфун" словно раздирали на части. Металл корабля скрежетал, вопил, звенел, разрывался. Погас свет.

В хаосе звуков, в полной темноте мы пытались пробраться на верхнюю палубу, где находились аварийные плавсредства.

Удары все чаще и чаще обрушивались на корабль Словно под его днищем протягивали гигантскую пилу и каждый ее зуб таранил и резал металл.

С ужасом я почувствовал, как под рукой волнами выгибаются стальные поручни трапа - это изгибался весь корабль.

Я слышал, как тяжело дышит Анвар. Потом я узнал, что он тащил за собой терявшего сознание Генриха..

Вдруг стало чуть светлее, меня коснулась волна жаркого ветра, и я осознал, что еще не все потеряно. Как говорит мудрость моего народа "Земля не стареет, солнце не меркнет".

На палубе от спасательных плотов и ботиков остались яркооранжевые бесформенные клочья.

Вокруг нас горел океан. Языки пламени с громоподобным гулом вырывались из-под воды. Шипели волны, превращаемые в пар. Белесое пятно кипящей воды расползалось к горизонту. Луна застыла в облаках копоти.

Мы находились внутри стены из огня, окружающей нас со всех сторон. Кольцо огня напоминало кратер вулкана, но его идеально правильная форма начисто отвергала предположения о естественной вулканической деятельности. Вулкан был созданием человеческих усилий, а мы по злой воле или случайно оказались в его огненной западне.

Палуба раскалялась все заметнее. Анвар был занят Генрихом, стараясь привести его в чувство.

- Анвар, ты не ранен?

- Нога болит жутко. Еле терплю. А Генрих совсем плох . Бормочет несуразное Что с ним?

- Не знаю, пока только догадываюсь . Обыщи Генриха.

- Зачем?

- Не спрашивай. Хорошенько обыщи. Если найдешь в карманах склянку, оберни руку тряпкой, возьми склянку и выброси ее за борт.

Когда я вернулся за Анваром, тот пытался сам спуститься в люк. Я помог ему. На палубе становилось нестерпимо жарко.

Сколько еще минут или секунд можно продержаться на этой раскаленной сковородке? Но я должен все точно запомнить. Чтобы потом рассказать всем, кто пожелает меня выслушать. Или - это еще важнее! - тем, кто должен знать истину! Если только мы сумеем вернуться к людям.

Языки пламени сливались а одну непроницаемую стену. Они закрыли горизонт и рвались заслонить небо. Пламя дрожало от напряжения, оглушающе гудело.