Тайна Нереиды   ::   Буревой Роман

Привыкший ко многому, такое он видел впервые. Пока медик намазывал жирной мазью кожу, пока водил щупом ультразвукового сканера, Вер кусал губы, превозмогая боль.

– Несомненно, опухоль, и скорее всего раковая. Сделаем биопсию, красавчик?

Вер покорно кивнул. Сами собой из глаз потекли слезы.

Ответа Вер дожидался в атрии. Люди проходили мимо. Он ощущал родство. Но не со всеми. Вот с этим и тем. А прочие чужие. Потому что здоровы. А избранные больны.

– Рак, – вынес приговор медик, и Вер ожидал этих слов. – Что ж так запустил болезнь, красавчик? Поражены почти все жизненно важные органы. Тебе осталось несколько дней. Я выпишу морфий. – Медик достал из стола бланк с золотым орлом.

– Подпишешь согласие на эвтаназию? Процедура совершенно безболезненная и будет произведена в удобное для тебя время. – Гладиатор отрицательно покачал головой.-Последние дни могут быть очень мучительны. – Вновь отрицательный жест. – Ты – мужественный человек, преклоняюсь. Но опухоль буквально пожирает тебя. Морфий скоро перестанет действовать. Зачем длить пытку?

Вер глянул в глаза медику и улыбнулся распухшими губами:

– Я не умру.

– Это твой выбор… – медик сунул листок обратно в стол. – Есть кому за тобой ухаживать? Если нет, я дам направление в приют Гигеи [5] .

При этих словах опухоль вновь начала пульсировать.

– Не надо…– чрез силу выдохнул Вер и попятился к двери.

Не стоило сюда приходить, он знал это с самого начала.

Они встретились в таверне, заняли столик у окна. Один был красив и молод, черноволос и надменен, другой – невысокого роста и стар. Молодой был в новой тунике, старик – в обносках. Молодой заказал вина. Старик выпил.

– Как ты? – спросил старик.

– Как все. Стараюсь походить на человека.

– Тебе хорошо – ты теперь всегда молод. А я стар. И буду стар еще тысячу лет, если мне доведется их прожить, – старик отер губы тыльной стороной ладони и икнул. – Никак не привыкну к земной пище. А ты?

– Понемногу, – уклончиво отвечал молодой.

– Что будешь делать?

Молодой неопределенно пожал плечами.

– А я думаю, не найдется ли для меня местечко в доме Флавиев [6] ? Как-никак, я все-таки гений самого императора.

Молодой окинул старика критическим взглядом.

– Не думаю, что Руфин придет в восторг от этой встречи.

– Я плохо выгляжу? – упавшим голосом спросил старик.

– Неважнецки. Старик тяжело вздохнул.

– Если бы я встретил Гюна, я бы его убил. Зачем он устроил этот нелепый заговор? У нас было все. У каждого человечья душа в подчинении. Целый мир. Я мог гораздо больше, чем любой бог. Мог возвысить человека. Мог втоптать в грязь. А человечек и не знал, отчего так быстро совершалось падение. А теперь я – нищий бродяга, которого в любой момент могут выслать из Рима. Это меня-то – альтер эго самого императора…

– Заставить человека совершить подвиг не так-то просто, – вздохнул молодой. – Требуется слишком много сил. Другое дело – служение Венере. Только на ушко шепнул, и подчиненный уже куролесит.

– …мог постигать душу, мог ее совершенствовать, – продолжал старик, не слыша собеседника.

– Брось. Это никому не нужно.

– Я вчера возле храма целый день простоял, – признался старик. – Вдыхал аромат благовоний. Какой приятный запах. Прежде мы не ценили, когда нам молились и приносили жертвы.

– Прежде нас любили, – согласился молодой и тоже вздохнул.

– А теперь проклинают.

– Потому что мы утратили власть.

– Нас простят? Разве мы больше не нужны? Если не богам, то хотя бы людям.

Молодой с сомнением покачал головой:

– Нам лучше затаиться и не привлекать к себе внимания. Сенат принял решение открыть Сивиллины книги. Может, там указано, что с нами делать. К примеру – всех гениев перебить.

Старик вздрогнул.