Талисман Паучья лапка   ::   Перемолотов Владимир

Лук был княжеский, и стрелы были княжеские, с красными перьями. Об этом наверняка знали все дружинники и после сегодняшнего побоища славы у князя должно прибавиться.

Его ожиданий старик не оправдал. Он не только не умер, но даже сам попытался погубить их. Поняв чего хочет Избор он бросился спасать корабль. Выставив вперед руки, он побежал навстречу, едва Избор отвлекся, что бы крикнуть Гавриле.

— Бросай!

Тот, подхватив маленький трехлапый якорь, забросил его наверх, на выступающее с носа римского корабля бревно. Канат дважды обернулся вокруг него, и остро заточенные лапы с отчетливым треском впились в дерево.

Старик почуяв опасность ловко, словно юноша перепрыгнул через «черепаху» и побежал на нос. «Вжик» — сказал Изборов лук и послал ему на встречу смерть. Они мчались навстречу друг другу, но случилось чудо — они не встретились. Вместо того, что бы ударить его в грудь она скользнула над левым плечом и унеслась в небо. Вторая и третья тоже не пожелали убить старика, променяв его грудь на щиты остроголовых. Уже чуя неладное Избор потянулся за четвертой, но пальцы его напрасно щипали воздух над плечом. Стрел уже не было, а старец с недоуменной улыбкой — он и сам удивлялся, что жив — бежал к якорю.

Избор присел, шаря руками по палубе в надежде найти что-нибудь тяжелое, и тут за его спиной раздалось.

— Йэх!

Над его головой прокатилась волна тошнотворной вони. Скомкав кафтан в большой и смрадный комок, Гаврила метнул его в старика. Роняя капли и кусочки дерьма он понесся с палубы на палубу. У старца хватило мудрости, что бы понять, что это к нему приближается. Его колдовство наверняка отбросило бы этот комок так же легко, как и стрелы, но чувство брезгливости помимо воли заставило его сделать шаг в сторону. Это было опрометчиво — старец уже зашел слишком далеко. На глазах Избора лицо его изменилось, когда он не нашел под ногой бревна. Он замахал руками, стараясь удержаться за воздух, закричал — Избор уловил несколько знакомых сарацинских проклятий — но гавриловы портки зацепившись за руку увлекли его вниз, на башню, туда, где остроголовые продолжали резаться с журавлевскими дружинниками.

Избор проводил его взглядом и сбросил следом якорный канат. Гаврила — голый и грязный — нависая над бортом прокричал.

— Держи, князь. Это тебе вместо шапки невидимки и сапог-скороходов. Пользуйся… Прощай!