Танар из Пеллюсидара   ::   Берроуз Эдгар

А пока строится флот строить его, кстати, предстоит на этом берегу, - отправь экспедицию на поиски пролива, соединяющего этот океан с нашим морем. Если такой пролив существует, мы сможем резко усилить новый флот за счет уже существующего. Кроме того, тогда мы сможем загрузить работой судоверфи Анорока. Когда построишь пятьдесят кораблей, отправляйся на выручку, если мы к тому времени не вернемся. Этих пленных береги, только они смогут показать дорогу в логово врага.

После этого Дэвид Первый, Император Пеллюсидара, Джа, король Анорока, и пират Фитт уселись в хрупкое суденышко. Сильные дружеские руки оттолкнули шлюпку от берега в ленивую зыбь Пеллюсидарского океана, десять тысяч глоток пожелали счастливого пути и десять тысяч пар глаз грустно проводили растаявший в туманной дымке одинокий парус.

Дэвид Иннес отправился в рискованное путешествие, а в далекой столице осталась ждать и надеяться его прекрасная супруга Диан.

Глава I Стеллара

Громадное судно содрогалось от орудийных залпов и треска мушкетной пальбы. Канонада собственных пушек корабля и соседних с ним судов разрывала барабанные перепонки. Межпалубное пространство было заполнено едким дымом от пороховых зарядов.

Танар из Пеллюсидара, закованный в цепи, сидел в трюме с остальными пленниками. Он слышал эти звуки и обонял эти запахи. Звон якорной цепи, поскрипывание мачты, к которой он был прикован, начавшаяся качка, - все это свидетельствовало о том, что корабль отправился в путь. Прекратившаяся стрельба и равномерность покачивания судна дали понять юноше, что корабль лег на курс. В темноте трюма ничего нельзя было разглядеть. Время от времени среди пленников возникал разговор, но большей частью они молчали, погруженные в невеселые думы и будто чего-то ожидающие. Но чего?

Через некоторое время пленников стали терзать муки голода и жажды, из чего они сделали вывод, что находятся далеко в открытом море. У них не было способов измерения времени. Лишь усиливающиеся страдания пустого желудка напоминали о том, что они все дальше уплывают от родных берегов в незнакомые воды к неизвестной гавани.

Но вот над головой откинулась крышка люка, и в трюм спустилось несколько человек. Они принесли пищу и воду - грубую, пищу и омерзительную воду, которая имела ужасный запах и еще более ужасный вкус. Но все же это была вода, а пленники страшно страдали от жажды.

Покончив с раздачей, один из спустившихся спросил:

- Кого из вас зовут Танаром?

- Я Танар, - ответил сын Гака.

- Тебя требуют на палубу, - объяснил матрос и открыл большим ключом замок на железных кандалах грубой ручной работы, соединенных массивной цепью с мачтой. - Следуй за мной.

Яркий свет незаходящего светила ослепил юношу, выбравшегося на палубу из мрачной дыры зловонного трюма. Необходимо был немного времени, чтобы глаза привыкли к свету, но охранник не стал ждать и, грубо толкая в спину спотыкающегося Танара, погнал его вверх по длинному трапу, ведущему на верхнюю палубу.

Только на самой верхней палубе к молодому человеку полностью вернулось зрение, и он увидел собравшихся там корсарских предводителей, среди которых находились две женщины. Одна из них была стара и некрасива, зато другая молода и восхитительна. Но Танару было не до них; с жадным вниманием он разглядывал, как ему показалось, вражеских вождей. Перед ним были враги, с которыми можно было сражаться и которых можно было убивать, - единственное, что интересовало молодого сарианина. Так уж он был воспитан; ну а с женщинами Танар не сражался, он их просто презирал и не обращал внимания.

Танар оказался стоящим перед здоровенным верзилой. Голова его была повязана алым платком, а лицо едва можно было разглядеть в обрамлении густой бороды и косматых бакенбардов.