Тарзан приемыш обезьяны   ::   Берроуз Эдгар

Клейтоны рассчитывали пробыть на новом месте служения семь-восемь лет и, кроме всяких необходимых вещей, они везли много предметов роскоши.

Черный Майкэл твердо решил, что ни одна вещь, принадлежащая Клейнтонам, не должна оставаться на борту. Делал ли он это из сострадания к ним, или просто в виду собственных интересов -- трудно решить. Но несомненно, что присутствие на борту вещей, принадлежавших пропавшему британскому чиновнику, вызвало бы нежелательные толки в любом цивилизованном портовом городе.

Черный Майкэл с таким рвением приводил в исполнение свое решение, что заставил даже матросов вернуть Клейтону похищенные у него револьверы.

В шлюпки были погружены солонина и сухари. Кроме того, их снабдили небольшим запасом картофеля, бобов, спичек, кухонными принадлежностями, ящиками, инструментами и обещанными Черным Майкэлом старыми парусами.

По-видимому, глава мятежников опасался того же самого, чего боялся и Клейтон. Поэтому он сам проводил их на берег и сел в последнюю лодку только после того, как все шлюпки, захватив свежей воды, отчалили к ждущей их "Фувальде".

Клейтон и его жена молча стояли на берегу и смотрели вслед уходящим лодкам. В груди у обоих теснилось предчувствие неминуемого несчастья и ощущение горькой безнадежности.

А в это время из-за небольшого пригорка следили за ними другие глаза, близко посаженные, -- глаза, злобно сверкавшие под густыми бровями.

Когда "Фувальда" прошла узкий пролив и скрылась из вида за мысом, леди Элис охватила руками шею мужа и разразилась неудержимыми рыданиями.

Она вынесла храбро опасность бунта; с героической твердостью смотрела на грозное будущее; но сейчас, когда они очутились в полном одиночестве, ее измученные нервы не выдержали страшного напряжения.

Он не пытался остановить ее слезы. Слезы могли облегчить и успокоить ее. Прошло много минут, прежде чем молодая женщина снова стала владеть собой.

-- О, Джон, -- простонала она, -- какой ужас! Что нам делать? Что нам делать?

-- Нам остается одно, Элис, -- он говорил так же спокойно, как если бы они сидели в своей уютной гостиной, -- нам остается только одно: работать. Работа должна быть нашим спасением. Не надо давать себе времени думать, потому что это поведет к безумию! Мы будем трудиться и ждать Даже если Черный Майкэл не сдержит своего обещания, то я уверен, что помощь придет, и придет скоро, как только станет известным, что "Фувальда" пропала.

-- Дорогой мой Джон, если бы дело шло только о тебе и обо мне, -зарыдала она, -- мы бы вынесли все, я знаю, но ...

-- Да, дорогая, -- ответил он нежно, -- я тоже думал об этом. Но мы должны и это встретить мужественно, веря в наше умение справиться со всем, с чем нам суждено столкнуться. Подумай! Сотни тысяч лет тому назад, в далеком и туманном прошлом, наши предки стояли перед теми же задачами, перед которыми стоим мы теперь, -- может быть даже в этих самых первобытных лесах. И то, что мы с тобой сейчас очутились здесь -- живое свидетельство о том, что они победили. Неужели мы не сделаем того, что сделали они, и даже лучше их? Ведь мы вооружены высшим знанием! У нас есть способы защиты, которые дала нам наука и о которых они не имели понятия. Элис, мы можем добиться, чего добились они, вооруженные жалкими орудиями из костей и камня!

-- Ах, Джон, я хотела бы быть мужчиной. Я, может быть, также бы думала, но я женщина и вижу скорее сердцем, чем головой. А все, что я вижу, слишком ужасно, слишком немыслимо, чтобы выразить словами. Хочу надеяться, что ты прав, Джон. Я сделаю все, чтобы быть храброй, первобытной женщиной, достойной подругой первобытного мужчины!

Первой мыслью Клейтона было соорудить временное убежище для защиты их во время сна от зверей, которые уже высматривали легкую добычу.