Тень Эндера   ::   Кард Орсон Скотт

В процессе переговоров выяснилось, что наиболее перспективной фигурой является Боб — солдат-дитя, которого Эндер начинает воспитывать по тем же канонам, которые применялись к нему самому его взрослыми учителями.

А затем произошло вот что: чем больше мы говорили, тем сильнее разгоралось во мне чувство ревности — ведь может случиться, что эту книгу напишу не я, а Нил. В голове прочно сидела мысль, что поскольку серия романов о «Детишках в космосе» (так несколько цинично я называл этот проект) может не остановиться на Бобе, а сам я за годы, прошедшие с опубликования «Игры» (1985), успел научиться кое-чему, то мне, сохраняя надежды на будущее сотрудничество с Нилом, все же следует решительно отказаться от нынешнего своего предложения.

Вскоре я обнаружил, что писать новый роман гораздо труднее, чем я думал раньше, — ведь приходилось рассказывать старую историю, но совсем по-другому. Мешало то, что хотя главный герой был уже другой, но автор-то был тот же самый, с теми же самыми взглядами на мир и его проблемы. В конечном счете помогло мне то, что за минувшие двенадцать лет я успел узнать кое-что новое, и это дало возможность не только по-иному взглянуть на весь проект в целом, но и рассмотреть его гораздо глубже. Обе книги созданы одним мозгом, обе впитали в себя воспоминания об одном и том же детстве, но эта память рассмотрена в разных ракурсах. Если для читателей параллакс опирается на Эндера и Боба, по-разному переживающих одни и те же события, то для автора он основан на двенадцатилетнем разрыве в работе, на времени, за которое старшие мои дети успели вырасти, а младшие — родиться, за которое мир неузнаваемо изменился, а сам я узнал много нового о человеческой природе и о тайнах моего собственного искусства.

И вот вы держите в руках эту книгу. Удался ли автору этот литературный эксперимент — судить вам. С моей точки зрения, зачерпнуть воду дважды из одного и того же колодца стоило. Вкус ее изменился, и если даже вода и не превратилась в вино, то вкус все равно другой и подана она в ином сосуде.

Так что я надеюсь, что эта книга понравится вам не меньше, а может быть, и больше, чем первая.

Гринсборо, Северная Каролина, январь 1999 г.



ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

БЕСПРИЗОРНИК

1. НЕДОТЕПА



— Вы полагаете, что у вас уже есть тот, кто вам нужен, и потому мою программу можно прикрыть?

— Нет, речь идет не о том мальчике, которого разыскал Графф. Мы говорим о низком качестве материала, который вы нам поставляли до сих пор.

— Мы заранее знали об ожидающих нас трудностях. Дети, с которыми я работаю, вынуждены вести жестокую борьбу за существование.

— Ваши дети от постоянного недоедания умственно деградировали еще задолго до начала тестов. Они не способны формировать нормальные человеческие отношения, они так запущены, что не могут прожить дня без того, чтобы не украсть, не разбить, не поломать чего-нибудь.

— И все равно у них есть те же потенции, что и у всех нормальных детей.

— А вот это и есть тот самый сентиментальный подход, который обесценивает ваш проект в глазах Международного Космического Флота.

Недотепа всегда была настороже. Предполагалось, что малышня тоже держит ушки на макушке, и они действительно обладали хорошей наблюдательностью, хотя частенько не замечали того, что следовало заметить, а значит, когда дело касалось опасности. Недотепа могла полагаться только на себя.

А опасностей, которых следовало бояться, было множество. К примеру — копы. Они возникали не часто, но уж если появлялись, то, казалось, их главнейшая задача — очистить улицы от детей. Они накидывались на несчастных бродяжек со своими магнитными бичами, нанося жестокие жгучие удары даже по самым маленьким ребятишкам и обзывая их паразитами, воришками и чумой прекрасного города Роттердама.