Творцы заклинаний (Плоский мир)   ::   Прэтчетт Терри

- А что ОН мог об этом знать? - презрительно хмыкнула матушка.

- Но он же сказал, что родится сын!

- По мне так это не похоже на сына, приятель.

Кузнец тяжело хлопнулся на свой табурет и обхватил голову руками.

- Что же я натворил?! - простонал он.

- Ты подарил миру первую женщину-волшебника, - отозвалась повитуха. - А сто это у нас здесь? Сто это за плелесть?

- Чего?

- Я разговаривала с ребенком. Белая кошка замурлыкала и выгнула спину, словно ласкаясь к старому другу. Самое странное, никого рядом с ней не было.

***

"Какой же я дурак, - произнес чей-то голос, но слова эти не мог услышать ни один смертный. - Я думал, магия сама знает что делать".

- ВОЗМОЖНО, ТАК ОНО И ЕСТЬ.

"О, если бы я мог что-нибудь изменить..."

- НАЗАД ХОДУ НЕТ. НАЗАД ХОДУ НЕТ, - прогудел глубокий, тяжелый голос, похожий на грохот закрывающихся дверей склепа.

Струйка небытия, которая некогда была Драмом Биллетом, задумалась. "Но у нее будет куча проблем".

- НАСКОЛЬКО МНЕ ИЗВЕСТНО, В ЭТОМ И ЗАКЛЮЧАЕТСЯ СМЫСЛ ЖИЗНИ. ХОТЯ МНЕ ОТКУДА ЗНАТЬ? "А как насчет реинкарнации?" Смерть поколебался (не стоит забывать, что на Диске Смерть - мужского рода).

- ПОВЕРЬ МНЕ, ТЕБЕ ЭТО НЕ ПОНРАВИТСЯ.

"Я слышал, некоторые люди только этим и занимаются".

- ЗДЕСЬ ТРЕБУЕТСЯ ПОДГОТОВКА. НУЖНО НАЧАТЬ С НИЗШЕГО УРОВНЯ И ПРОДВИГАТЬСЯ ВВЕРХ. ТЫ ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЕШЬ, ЧТО ТАКОЕ БЫТЬ МУРАВЬЕМ.

"Неужели это так страшно?"

- ЕЩЕ КАК. А С ТВОЕЙ КАРМОЙ Я БЫ И МУРАВЬЕМ НЕ НАДЕЯЛСЯ СТАТЬ.

Ребенка отнесли обратно к матери, а кузнец сидел, безутешно изучая дождь. Драм Биллет почесал кошку за ухом и задумался о своей жизни. Она была долгой одно из преимуществ профессии волшебника, - и он натворил много дел, о которых ему не всегда было приятно вспоминать. Самое время...

- ЗНАЕШЬ ЛИ, ВРЕМЕНИ У МЕНЯ НЕ ТАК УЖ И МНОГО, - с упреком заметил Смерть.

Волшебник посмотрел на кошку, и только тут до него дошло, насколько странно она выглядит.

Живым невдомек, насколько сложно выглядит мир с точки зрения покойника, потому что смерть, освобождая разум от смирительной рубашки, в которой его держат три измерения, отсекает его также и от Времени, которое есть не что иное, как еще одно измерение. Хотя трущаяся о невидимые ноги Биллета кошка оставалась той же самой кошкой, которую он видел несколькими минутами раньше, она также являлась и крошечным котенком, и толстой, полуслепой старой кошачьей матроной, и всеми промежуточными стадиями. Одновременно. В результате кошка смахивала на белую кошкообразную морковку - описание, которым придется довольствоваться, пока люди не изобретут четырехмерные прилагательные.

Костлявая рука Смерти мягко постучала Биллета по плечу.

- ИДЕМ, СЫН МОЙ.

"Неужели я ничего не могу сделать?"

- ЖИЗНЬ - ДЛЯ ЖИВЫХ. КРОМЕ ТОГО, ТЫ САМ ОТДАЛ ДЕВОЧКЕ СВОЙ ПОСОХ.

"Да. Что есть, того не отнять".

***

Повитуху звали матушка Ветровоск. Она была ведьмой. В Овцепикских горах этот вид деятельности считался вполне приемлемым занятием, и никто не мог сказать о ведьмах худого слова. Если хотел проснуться утром в том же обличье, в котором лег спать.

Кузнец все еще сидел, хмуро созерцая дождь, когда матушка снова спустилась по лестнице и похлопала его по плечу бородавчатой рукой.

Он поднял глаза.

- Что мне теперь делать, матушка? Как он ни старался, в голосе его невольно прозвучала мольба.

- Куда ты дел волшебника?

- Вынес на улицу и положил в дровяном сарае. Я правильно поступил?

- Пока этого достаточно, - бодро ответила она. - Теперь ты должен сжечь посох.

Они оба обернулись и посмотрели на тяжелый жезл, который кузнец поставил в самый темный угол кузницы. Еще немного - и у них создалось бы впечатление, что посох смотрит на них в ответ.

- Но он же магический, - прошептал кузнец.

- И что с того?

- А он сгорит?

- Никогда не видела дерева, которое бы не горело.