Творец сновидений   ::   Желязны Роджер Джозеф

— Вы были испуганы.

— Чем?

— Может, вы боитесь кафедрального собора. Может, вы ведьма? — он улыбнулся.

— Да, но сегодня у меня выходной.

Он засмеялся, взял ее за руку, они обошли зеленый остров, и там, на травянистом холме был воздвигнут кафедральный собор, поднявшийся выше деревьев. Он дышал носом органа, в его стеклах отражались солнечные лучи.

— Держитесь крепче, — сказал он. — Отсюда гиды начинают обход.

Они вошли.

— "…с колоннами от пола до потолка, так похожими на громадные древесные стволы, собор достигает жесткого контроля над своим пространством…" процитировал Рэндер. — Это из путеводителя. Это северный придел…

— "Зеленые рукава", — сказала она. — Орган играет "Зеленые рукава".

— Верно. Вы не можете порицать меня за это.

— Я хочу подойти ближе к музыке.

— Прекрасно. Вот сюда.

Рэндер чувствовал, что что-то не так, но не мог сказать, что именно.

Все держалось так основательно…

Что-то быстро пронеслось высоко над собором и произвело звучный гул.

Рэндер улыбнулся, вспомнив теперь: это было вроде ошибки в языке — он на миг спутал Элину с Джилл — да, вот что случилось.

Но почему же тогда…

Алтарь сиял белизной. Рэндер никогда и нигде не видел такого. Все стены были темными и холодными. В углах и высоких нишах горели свечи.

Орган гремел под невидимыми пальцами.

Рэндер понимал, что что-то тут не правильно.

Он повернулся к Элине Шэлотт. Зеленый конус ее шляпы возвышался в темноте, неся клок зеленой вуали. Ее шея была в тени, но…

— Где ожерелье?

— Не знаю. — Она улыбалась. Она держала бокал, отливающий розовым. В нем отражался ее изумруд.

— Выпьете? — спросила она.

— Стойте спокойно, — приказал он.

Он пожелал, чтобы стены обрушились. Но они лишь подернулись тенями.

— Стойте спокойно, — повторил он повелительно. — Не делайте ничего.

Постарайтесь даже не думать. Стены, падайте! — закричал он, и стены взлетели в воздух, и крыша поплыла по вершине мира, и они стояли среди развалин, освещенных единственной свечой. Ночь была черна, как уголь.

— Зачем вы сделали это? — спросила она, протягивая ему бокал.

— Не думайте. Не думайте ни о чем. Расслабьтесь. Вы очень устали.

Ваше сознание мерцает и гаснет, как эта свеча. Вы с трудом держитесь в бодрствующем состоянии. Вы едва стоите на ногах. Ваши глаза закрываются.

Да здесь и смотреть не на что.

Он пожелал, чтобы свеча погасла. Но она продолжала гореть.

— Я не устала. Пожалуйста, выпейте.

Он слышал сквозь ночь органную музыку. В другое время он не узнал бы ее сразу.

— Мне нужно ваше сотрудничество.

— Пожалуйста. Все, что угодно.

— Смотрите, луна! — показал он.

Она взглянула вверх, и из-за чернильной тучи вышла луна.

— И еще, и еще…

В темноте прошли луны, как нитка жемчуга.

— Последняя будет красной, — сказал он.

Так и было.

Он вытянул указательный палец, откинул руку в сторону, вдоль поля зрения Элины, и хотел коснуться красной луны.

Рука его заболела; ее жгло. Он не мог шевельнуть ею.

— Очнитесь! — завопил он.

Красная луна исчезла, и белая тоже.

— Пожалуйста, выпейте.

Он вышиб бокал из ее руки и отвернулся. Когда он вновь повернулся к ней, она по-прежнему держала бокал.

— Выпьете?

Он повернулся и полетел прочь.

Это напоминало бег сквозь высокий — выше пояса — снежный сугроб. Это было не правильно. Он усложнял ошибку этим бегом — он уменьшал свою силу, а силу Элины увеличивал. И это вытянуло из него энергию, высушило его.

Он стоял во мраке.

— Мир движется вокруг меня, — сказал он. — Я — его центр.

— Пожалуйста, выпейте, — повторил ее голос, и он очутился на прогалине, рядом с их столиком у озера. Озеро было черное, а луна серебряная, и висела она высоко: он не мог до нее дотянуться.