Ученик Джедая-4: Знак короны   ::   Уотсон Джуд

— Но в наших руках безопасность Галы, — возражал Оби-Ван. — Мы были присланы сюда охранять мир, а не искать пропавших дочерей.

— Оби-Ван, ты можешь со мной не соглашаться, — тихо произнес Куай-Гон. — Ты имеешь на это право. Но я все-таки поеду.

— Нам не разрешали покидать город и даже дворец без сопровождения, — напомнил Оби-Ван. — И вы сами согласились на это! Джиба и принц Беджу лопнут от злости. Пусть лучше королева пошлет к Элане гонца!

— Элана не станет слушать гонца, — ответил Куай-Гон. — Ее придется долго убеждать. Она увидит в моих глазах правду, а иначе она не придет.

— Вы говорите так, как будто знаете ее! — воскликнул Оби-Ван.

— Я ее и вправду хорошо знаю, — тихо ответил Куай-Гон.

Он подошел к Оби-Вану и положил ладонь на плечо мальчика.

— Не волнуйся, падаван. Ты справишься с нашей миссией здесь до моего возвращения. Будь внимателен, во дворце полно интриг. — Куай-Гон обвел взглядом величественное здание дворца. — Никому не доверяй. Я чувствую возмущение в Силе. Еще не знаю, в чем его причина.

Оби-Ван обиженно посмотрел на учителя.

— Но что я им скажу, когда они спросят, где вы?

Вместо ответа Куай-Гон зашагал через возделанные грядки к фруктовым деревьям. На ходу он сорвал с ветки спелый плод и, не оборачиваясь, бросил его через плечо. Ему не было нужды смотреть. Он знал, что падаван его поймает.

— Очень просто, — сказал он, не оглядываясь. — Говори, что я где-то здесь.



ГЛАВА 5

— Уважение — краеугольный камень взаимоотношений между учителем и падаваном, — процедил сквозь стиснутые зубы Оби-Ван. Его голос эхом отразился от стен комнаты и гулко зазвенел в ушах. Ему до сих пор нередко приходилось напоминать себе об этом. Оставшись в одиночестве во дворце, он каждый день сомневался в правильности решения Куай-Гона.

Утреннее солнце играло на изысканной резьбе деревянной кровати, в которой спал Оби-Ван. На стене висел гобелен, роскошно затканный металлическими нитями цвета золота, серебра и зелени. От ночного холода юношу защищали парчовые одеяла, искристые, как драгоценные камни. Ему никогда не доводилось ночевать в такой роскоши. Но жизнь во дворце в последние два дня никак нельзя было назвать радостной.

Куай-Гон поставил перед ним непосильную задачу. Каждое утро, до зари, ОбиВан пробирался в соседнюю комнату и раскидывал одеяла на постели Куай-Гона, ложился на подушки, чтобы на них осталась вмятина от головы. По утрам Джоно Данн стучал в дверь и приносил чай с фруктами. Оби-Ван говорил Джоно, что Куай-Гон медитирует в саду. Он дожидался, пока Джоно уйдет, а потом съедал и свои фрукты, и завтрак Куай-Гона. Эта часть задачи была самой легкой. ОбиВан никогда не страдал плохим аппетитом.

Обмануть принца Беджу и Джибу было труднее. Ему постоянно приходилось придумывать предлоги, объяснять, куда делся Куай-Гон. Джедай отдыхает, или медитирует, или гуляет по саду, говорил он. Он вернется через минуту. Если им будет угодно подождать… им никогда не было угодно. Джедай просил подать ужин ему в комнату… Он уже лег спать…

Может быть, Они что-то подозревали. Оби-Ван не знал. Ему казалось, они только рады, что джедай больше не вмешивается в подготовку выборов. Оби-Ван сказал Джоно, что Куай-Гон во многом доверил наблюдение за выборами ему.

В дверь Оби-Вана тихо постучали. Через мгновение на пороге появился Джоно.

— Я оставил Куай-Гону его поднос, как всегда, — сообщил юноша. Он поставил поднос Оби-Вана на небольшой столик у окна. Обычно он кланялся и сразу уходил, но сегодня замешкался.

— Я не нашел Куай-Гона в саду, — сказал Джоно. — В мои обязанности входит каждое утро и вечер собирать цветы для королевы. Но я ни разу не видел там джедая.

Оби-Ван взял с подноса ломтик плода блум.

— Сады очень велики.