Валентин Понтифекс   ::   Силверберг Роберт

Не поехать ли туда, не посвятить ли день развлечениям? Почему бы и нет? Ведь он свободен! Стоит только захотеть, и можно поехать дальше, и прогуляться по садам Толингарского Барьера среди халатинг, танигалов и ситерилов, а потом вернуться с желтым цветком алабандины на шляпе вместо кокарды… А может, поехать в Фурибл ко времени кормления каменных птиц или в Сти и попить там золотого вина на вершине Башни Тимин? Или съездить в Бомбифал, Перитол или Банглекод… Этот день принадлежит ему!

Маунт, казалось, способен был отвезти своего седока куда угодно. Час за часом он вез его, не выказывая ни малейшей усталости. По прибытии в Верхний Морпин Валентин привязал животное у Фонтана Конфалума, где копьевидные, тонкие струи подкрашенной воды били вверх на сотни футов, в силу какого‑то древнего колдовства оставаясь при этом прямыми. Он пешком прошелся по улицам из плотно сплетенных золотых канатов, и вышел к зеркальным горкам, где они с Вориаксом в далеком детстве так часто испытывали свою ловкость. Когда Валентин оказался на сверкающих склонах, никто не обратил на него внимания, будто все считали неучтивым смотреть на Коронала, катающегося на горках, или будто он набросил на плечи чудесный плащ‑невидимку. Его это, разумеется, не огорчало. Покатавшись на горках, Валентин подумал, что теперь можно сходить к силовым туннелям или к джаггернаутам, но потом решил, что продолжить поездку будет не менее приятно, мгновение спустя вновь оказался на скакуне и направился в Бомбифал.

В этом древнейшем и красивейшем из всех городов, где закругленные стены из темного грязно‑оранжевого песчаника венчали светлые башни с изящно заостренными макушками, однажды, давным‑давно, когда он в одиночестве проводил свободное время, к нему в таверну, отделанную граненым ониксом и полированным алебастром, пришли пятеро друзей, а когда он с удивлением и смехом приветствовал их, они в ответ преклонили колени, сделали знак звездного огня и воскликнули: «Валентин! Лорд Валентин! Да здравствует Лорд Валентин!» Он сперва подумал, что это розыгрыш, ведь он не король, а лишь младший брат короля, и никогда не станет королем, и не хочет им стать. Хотя он был не из тех, кого легко вывести из себя, но все же разозлился, что друзья так жестоко шутят. Но когда он увидел их бледные лица, необычное выражение глаз, гнев покинул его, уступив место печали и страху: так Валентин узнал, что брат, Вориакс, погиб, а он провозглашен Короналом. Сегодня, по прошествии десяти лет, Валентину казалось, что у каждого третьего прохожего в Бомбифале лицо Вориакса — черная борода, багровая кожа, тяжелый взгляд, — это растревожило его и заставило побыстрей уехать.

Больше он не останавливался, ведь столько еще предстояло увидеть, столько проехать. Минуя один город за другим, он мчался легко и безмятежно, будто плыл или летел. То здесь, то там с края какого‑нибудь обрыва открывался один из тех изумительных видов, какими славилась Гора, виднелись все до единого Пятьдесят ее городов, а также бесчисленные городки у подножия, и Шестиречье, и широкая равнина Алханроеля, протянувшаяся до отдаленного Внутреннего моря, — какое великолепие, какая ширь! Маджипур! Вне сомнения, он — прекраснейший из всех миров, по которым рассеялось человечество за тысячи лет после начала великого переселения со Старой Земли. И все это отдано в его руки, обо всем этом надлежит заботиться, на него возложена ответственность, от которой нельзя отказаться.

Но, продолжая путь, он почувствовал, что происходит что‑то странное. Стало темнеть и холодать; Валентин удивился — климат на Замковой Горе был рукотворным, на ней всегда царила весна. Затем что‑то холодное ударило его по щеке. Озираясь по сторонам в поисках того, кто посмел оскорбить Коронала, он никого не увидел, а плевки продолжались. Наконец до него дошло, что это снег, гонимый ледяным ветром ему навстречу.