Валориан (Леди Габрия - 3)   ::   Херберт Мэри

- Но зачем же в таком случае мы направляемся в Актигориум, чтобы увидеть великого и всемогущего генерала Тирраниса? - спросил кто-то.

Черноволосый присвистнул:

- Генерал Сарджас не настолько дальновиден, как наш достопочтенный центурион. Может, он решил заручиться письменным разрешением генерала пройти через территорию Чадара просто на тот случай, если вдруг ему вздумается избрать этот путь. Я прав? - спросил он у центуриона.

Центурион повел в его сторону бровями:

- У тебя слишком длинный язык, Каллас.

Губы Калласа сложились в торжествующую улыбку:

- Значит, я прав. Ну что же, мне совершенно наплевать, каким путем мы двинемся отсюда, лишь бы поскорее убраться из этой долины. Господи, мне так не хватает больших городов. - Но вдруг он обратил внимание на четвертого солдата, спокойно сидевшего у костра и казавшегося очень мрачным. - Ну, а ты что, Маркус? Ты не проронил ни словечка. Разве ты не рад возвращению домой?

- Не настолько! - горько ответил его собеседник. - XII Легион никогда не отступал, а сейчас мы уже почти оставили великолепную крепость и отступаем, и все из-за того, что наш всесильный император не в состоянии даже управлять завоеванным его отцом!

- Оставь эти мысли при себе, Маркус! - угрожающе прорычал центурион. Смотри, как бы от таких разговоров твоя голова не рассталась с телом!

Старый вояка сердито отмахнулся в ответ:

- Я говорю правду, и вы все это знаете! Аб-Чакан - это наша последняя крепость в долине. Когда мы ее оставим, империя потеряет и долины Рамсарина.

Коротышка Тан склонил голову:

- Эти долины нам не давали ничего, кроме травы, меди, бесконечных ловушек и малочисленных рабов. Такое можно найти везде. Лучше пожертвовать отдаленной и маловыгодной провинцией, чем потерять всю свою родину!

- Да, потеря провинции совсем не так страшна, - признал Маркус. - Но меня волнует цена, которую придется за это заплатить, - потеря чести и гордости Легиона, уверенности и уважения к империи. Человек, который занимает имперский трон, повсюду посылает сигналы слабости, безграничной глупости и...

- Довольно! - коротко скомандовал центурион. - Совсем необязательно рассказывать, что ты думаешь, всему Чадару!

Солдаты притихли. И хотя Валориан по-прежнему лежал с закрытыми глазами, он почувствовал, как их внимание внезапно переключилось на него.

- Что будем делать с аборигеном? - он услышал, как тихо был задан этот вопрос. - Убьем или дадим ему уйти?

- Пусть убирается восвояси. Это мясо достойно того, чтобы подарить ему жизнь, - ответил центурион.

- А что, если он слышал весь наш разговор?

Их предводитель презрительно рассмеялся в ответ:

- Он всего лишь грязный абориген. Он ничего не сможет извлечь из нашего разговора, а новость и так довольно скоро будет всем известна.

Сквозь переполнявшее его презрение центурион не заметил тонкой улыбки, тронувшей губы Валориана. Он был теперь начеку, но все еще притворялся крепко спящим, пока солдаты устраивались под своими покрывалами и пока не догорел огонь костра. Когда они все захрапели, а лощина была погружена во мрак и окутана туманом, охотник поднялся со своего места под деревом. Он подхватил седло и растворился в темноте ночи.

На заре Валориан отыскал Хуннула на лугу в долине, совсем неподалеку от лощины, в которой уже начали просыпаться солдаты. Охотник свистом подозвал своего жеребца и с удовлетворением наблюдал, как большое животное послушно прибежало на его зов, его грива и хвост, словно черный дым, неслись за ним. Он быстро оседлал коня и направил его к югу, в сторону от стоянки своего племени.

У Валориана было время, чтобы обдумать услышанное, пока он безуспешно пытался заснуть этой ночью под укрытием густых зарослей кустарника.