Вариант Ангола   ::   Борисенко Игорь

Перед тем как выйти, он бросил на меня странный взгляд: я все никак не мог понять, чего в нем было больше, поддержки или сочувствия?

Стерлигов свой чай выпил почти сразу же, не дожидаясь, пока тот остынет, и поставил стакан в металлическом подстаканнике на тумбочку, рядом с черным телефонным аппаратом.

– Если вы помните, то в 1935 году товарищ Прохоров не был в столице. Потом вернулся, а в мае 37-го… ну, дальше начинается как раз официальная версия .

Хотя Стерлигов сейчас стоял лицом к окну, я готов был поклясться, что он улыбнулся.

Помнил ли я о странном отсутствии Прохорова? Ну еще бы! Шутка ли – пропадал где-то почти два года, вернулся сильно похудевший и едва ли не черный от загара, и никому не сказал ни слова о том, где он был все это время! Вскоре после своего возвращения произвел настоящий фурор докладом на ленинградском симпозиуме, а потом… Да, известие о его аресте для многих стало шоком. Но что значит это известие по сравнению с тем, что я сейчас слышу от майора!

– Уверен, вы понимаете, что эти сведения – секретные, – Стерлигов не спрашивал, он утверждал.

– Я даже понимаю, что вы рассказываете мне это совсем неспроста, – буркнул я.

– Верно, – Стерлигов отошел от окна и снова сел. – Думаю, пора перейти непосредственно к делу. Вы не возражаете, если я закурю?

Я покачал головой.

Стерлигов вынул из кармана коробку папирос, закурил, выпустив облачко синеватого дыма.

– Вам не предлагаю – вы ведь не курите, если я не ошибаюсь.

– Не ошибаетесь.

– Что ж… Вы геолог, Александр Михайлович, и представляете, насколько алмазы важны для нашей страны. Тяжелая промышленность, производство точных приборов и вооружения… Что еще важнее, вы представляете, насколько трудны поиски алмазов, и то, насколько мало алмазов мы добываем на наших месторождениях – на Койве, на Вижае люди ежедневно совершают подвиг, а результат… Мышкины слезки, а не добыча. И вы знаете, что продавать нам алмазы в нужных нам количествах империалисты не хотят, несмотря на то, что мы платим за них по грабительской цене. Нам нужны десятки, сотни тысяч карат! И не для бессмысленных, никчемных украшений – а для того, чтобы наращивать свою мощь, чтобы крепить оборону! Поэтому и возникла идея искать алмазы за пределами страны – в плохо освоенных, но перспективных районах…

– Но это же… авантюра! – вырвалось у меня. – Искать наугад, в чужой стране…

– Не совсем наугад. У нас были скудные, но многообещающие сведения о наличии крупных месторождений алмазов на восточном побережье Южной Америки и на западе Экваториальной Африки. К сожалению, на Американском континенте эти месторождения уже были застолблены, да и места там достаточно оживленные. А вот что касается Африки… В 1935 году Прохоров совершал экспедицию в Анголу – конечно же, экспедицию тайную. Его группа прошла сотни километров по горам и саваннам, несколько человек погибло. Но им улыбнулась удача – они нашли богатейшее месторождение. Его продуктивность невероятно, фантастически высока. И, что очень важно, несмотря на близость к побережью и небольшое расстояние до городов, район почти первобытный. Глушь просто небывалая, наверное, даже у нас в тайге такие уголки трудно отыскать. В этот район никто не суется – то ли из-за поверий местных, то ли еще по какой причине… Как бы то ни было, все это сыграло нам на руку. К концу 37-го там была развернута база, а уже в ноябре 38-го в Москву поступила первая тысяча карат.

Я потряс головой. Мне было известно, насколько трудоемка добыча алмазов, и поверить в то, что за пару лет на другом конце света удалось создать добывающее производство, было, мягко говоря, непросто.

– Фантастика… Но как же с энергией? С машинами? С рабочими? Как?

Стерлигов загасил окурок.

– Было трудно. Невероятно трудно.