Ваза эпохи Мин   ::   Табб Эдвин

И поймать средь бела дня, на открытом месте. Вдобавок вы еще надели на шею колокольчик, чтобы он вас постоянно слышал. По-моему, у вас нет и тени надежды на успех.

- И все-таки, как проявляется этот его дар? - настаивал Дон.

- Не знаю. - Мэлчин не дал Дону задать новый вопрос. - Вы, верно, не то хотели спросить, вас интересует, как он им пользуется. Если б я это знал, я считал бы себя счастливейшим из смертных. - Мэлчин нахмурился, подыскивая слова. - Это очень трудно объяснить. Как бы вы объяснили слепому от рождения, что такое свет и краски? Или глухому, что такое звук? А ведь там по крайней мере вы могли бы рассказать, как действуют глаз и ухо. Впрочем...

Дон снова закурил, вслушиваясь в объяснения Мэлчина, и в голове у него начали вырисовываться смутные образы. Кусок грубой ткани, каждая нить ее чья-то жизнь, она тянется в будущее. Одни нити коротки, другие длиннее, и все они сплетены и перевиты так, что каждую в отдельности проследить очень трудно. Но при известном навыке и ловкости это все-таки возможно. Тогда поступки человека становятся ясней, и можно составить план действий.

Банк, у кассира внезапный приступ аппендицита как раз в ту минуту, когда он пересчитывает пачку денег, - и человек спокойно берет их и уходит, словно только что получил их по чеку...

Магазин, оставленный без присмотра как раз на эти необходимые несколько минут...

Узилище, и часовой чихает в ту самую минуту, когда беглец проходит мимо...

Антикварная лавка - и катастрофа на улице, которая отвлекает внимание, как раз когда надо...

Все это так просто, когда точно знаешь, что случится и как этим воспользоваться...

Как же поймать Клайгера?

Дон резко выпрямился - сигарета обожгла ему пальцы - и увидел, что Мэлчин смотрит на него в упор.

- Я обдумал ваш пример, - сказал он. - Ну тот, когда слепой пытается поймать зрячего. Я знаю, как это можно сделать.

- Как же?

- Слепец прозревает. Им живется преуютно. Мягкие постели и вкусная еда, пластинки, телевизор, библиотека, и фильмы привозят. Есть спортивные площадки, бассейн для плавания и даже кегельбан. Они хорошо одеты, недурно себя чувствуют и недурно выглядят, но они умны и все понимают. Если нельзя выйти из дому когда вздумается, это уже не дом, а тюрьма - и они живут в тюрьме.

Конечно, это все только ради их же собственной безопасности. Охрана, тайная сигнализация, всяческие ограничения существуют единственно для того, чтобы оберегать их от непрошеных гостей. Секретность продиктована страхом перед шпионами, и все это оправдывается патриотизмом. Но ведь у всякой медали есть оборотная сторона: раз нельзя войти, значит, нельзя и выйти.

И патриотизм иной раз - довольно жалкое оправдание.

- Приятно видеть новое лицо. - Сэм Эдварде, пятидесяти лет от роду, сухощавый как мальчишка, но с физиономией боксера, широко улыбаясь, тряхнул руку Дона. - Нашего полку прибыло?

- Это гость. - Сморщенный старик, совсем потонувший в кресле, почмокал губами, пристально разглядывая Дона. - Послушайте, Грегсон, если вы не прочь после сыграть в покер, мы вам доставим это удовольствие.

Он хрипло засмеялся, потом нахмурился и сухонькой ладошкой хлопнул себя по коленке.

- Ах, черт! Соскучился я без покера.

- Они тут все телепаты, - шепнул Дону Мэлчин. - И у них постоянная связь с другими, которые находятся сами понимаете где. Здесь мне незачем вас представлять.

Дон кивнул, смущенно глядя на окружающих. Были тут и старики, и несколько юнцов, но большинство - средних лет. Они в свою очередь разглядывали его, и глаза их насмешливо поблескивали.

- Любопытно, что рыбак рыбака видит издалека, - задумчиво заметил Мэлчин. - Там собрались телепаты, а в этой комнате - телекинетики. Они пока не совершили ничего выдающегося, хотя кое-какие успехи уже есть. А вот тут - ясновидцы.