Ведьмина звезда, кн. 2: Дракон Памяти   ::   Дворецкая Елизавета

Ты сможешь все… Доверься мне…

– Эй! Хлейна, что с тобой?

Хлейна не сразу услышала голос и не поняла смысла слов, но какая-то сила вдруг толкнула ее и отбросила назад. Она очнулась рывком, как будто провалилась из темноты в свет. Она стояла на берегу, а Гельд обнимал ее за плечи и с тревогой смотрел ей в лицо.

– Что с тобой? – обеспокоенно спрашивал он. – Ты чуть не упала в воду! Ноги не промочила? Что случилось? Ты меня слышишь, девочка моя?

Охнув, Хлейна прижалась к Гельду, уткнулась лицом в густой мех его куньей накидки и разрыдалась. Гельд гладил ее по волосам, с облегчением видя, что она пришла в себя, и с тревогой вспоминая то, что наблюдал перед этим. Она стояла над самой промоиной, с окаменевшим лицом, устремив в воду застывший взгляд, и, казалось, вот-вот готова была упасть. Какая-то невидимая сила тянула ее, и Гельд благословлял то мгновение, когда обернулся и увидел это. Не то Хлейну утянуло бы под воду… Что? Но спрашивать девушку он не торопился: она так горько рыдала, так отчаянно цеплялась за него, будто ей грозила смертельная опасность. За все годы ее жизни Гельд не помнил, чтобы Хлейне приходилось так плакать.

А Хлейна все рыдала и никак не могла остановиться: горе, ужас и отчаяние лились из ее груди непрерывным потоком, источник не иссякал, облегчение не наступало. Нестерпимо жутко было вспоминать свою беспомощность перед той силой, что тянула ее на тропы девяти миров.

Но одно оказалось хуже всего. В мыслях ее стучало имя, которое раньше почти ничего для нее не значило. Вебранд Серый Зуб! Совсем недавно это был всего лишь один из врагов Хагира, с успехом побежденный. А теперь оказалось, что он и есть ее таинственный отец, имя которого фру Гейрхильда так упорно скрывала от нее! Во всем Морском Пути никого нет хуже, ни одного человека, которого Хлейна меньше желала бы видеть своим отцом.

Хлейна пыталась оттолкнуть от себя новое открытие, но не могла убедить себя, что Йофрида сказала неправду. Имя Вебранда заняло место в раскладе, где только его и не хватало. Он украл ее мать, потому что по доброй воле ему никогда бы ее не отдали… И Гейрхильда говорила то же самое, что сказала сейчас Йофрида: сама кровь Хлейны располагает ее к занятиям колдовством! И Гейрхильда скрывала от Фримода эти обещания насчет двух застежек: она не хотела, чтобы ее сын оправился сражаться с таким человеком, полуоборотнем!

Но Хагир! Если он узнает, что она – внучка того самого оборотня, гадкого мертвеца, с которым он бился в подземном срубе… Что она – дочь Вебранда, его ненавистного врага… Взяв ее в жены, он породнится с человеком, которого ненавидит… Он будет чувствовать к ней одно омерзение, больше ничего! Можно постараться скрыть это от него, но как жить под вечным гнетом этого ужаса – разоблачения! Йофрида может и ему явиться во сне или наяву, открыть тайну, чтобы он бросил ее, Хлейну, и никто уже не мешал колдунье завладеть добычей! Он возненавидит ее, если узнает! Они разлучены, они разорваны, навсегда!

Хлейна чувствовала себя как на льдине в море, и все ее радостные надежды на будущее оказались разом погублены. Жгучие слезы уже измочили накидку на груди Гельда, мех стал мокрым и холодным. Хлейна жмурилась, словно пыталась таким путем спрятаться от боли, сквозь ее рыдания прорывались стоны. Одно слово, одно имя – и вся ее жизнь рухнула. Это не Фримод с его неуемной доблестью, не временное препятствие, которое можно обойти или переждать. От своей крови не уйдешь, прошлого не переменишь.

Наконец она понемногу успокоилась и вытерла лицо платком, который нашелся у запасливого Гельда. От слез ее лицо стало ужасным, веки так распухли, что глядеть сквозь узкие щелочки было трудно.

– Ты… подожди… немножко… – низким, ломким голосом попросила она.