Великий план   ::   Марко Джон

И отправил обрывки епископу в столицу. Но теперь, глядя на окружившие город легионы, он начал думать, не была ли его отвага чистой бравадой. И сожалел, что обрек свою семью на отвратительную смерть.

Аркус не был идеальным императором. Он был тираном, и Бьяджио, наверное, был не лучше. Но он был своим тираном для Локкена, и он понимал, как важно для нации сохранить свою гордость. Ни разу Аркус не просил, чтобы какая-то страна империи опускала свой собственный флаг. И никогда не настаивал, чтобы вывешивали Черный флаг. Локкен много лет подчинялся Аркусу, и старик не трогал Гот, удовлетворяясь ежегодными налогами, которые Локкен отправлял в Черный город. А этот Эррит оказался, настоящим демоном.

Локкену не хватало Аркуса. Ему не хватало старых идеалов Черного Ренессанса: мир на основе силы и мирового господства. И когда старик в конце концов умер, Локкен знал, на чью сторону встать.

— Убей меня, если сможешь, — прошептал герцог. — Я никогда не подниму твоего флага.

— Дядя!

При звуке этого голоса Локкен отвернулся от окна. В темноте стояла маленькая Лорла. На ее лице был написан ужас. Она послушно оделась в дорогу. В крошечных руках она сжимала кожаный мешок, полный продуктов. Надо было надеяться, что их хватит, чтобы добраться до безопасных мест. Ее ярко-зеленые глаза, устремленные на Локкена, были полны глубокой печали.

— Я готова, дядя, — сказала она.

Восьмилетняя девочка попыталась улыбнуться, но на ее лице не было радости. Локкен опустился на колено и взял ее за руку. Она была маленькая и нежная, по контрасту с ее характером. Как и следовало ожидать, Лорла не пролила ни слезинки в течение всего обстрела. Локкен гордился ею.

— Мне жаль, что я сам не могу отвезти тебя к герцогу Энли, — сказал он. — Но с Дэвном будет надежнее. Он знает дорогу гораздо лучше, чем все мои люди. Он проведет тебя мимо легионов.

Было видно, что Лорла совсем в этом не уверена.

— Я видела их из окна. Их может оказаться слишком много, чтобы пройти незаметно. И они убьют меня, не колеблясь.

Локкен улыбнулся:

— Значит, ты должна постараться, чтобы они тебя не поймали, правда?

Он погладил ее роскошные волосы. Она была на его попечении уже почти год — с того дня, когда Эррит взял Нар в свои руки. Бьяджио попросил Локкена оберегать девочку, и хотя в тот момент Локкен счел это обузой, теперь он ценил каждую секунду, проведенную с Лорлой. Пусть они не одной крови, но все равно она казалась ему его настоящей дочерью.

— Лорла, — очень серьезно проговорил герцог, — я не знаю, что с тобой будет, даже если тебе удастся добраться до Драконьего Клюва. Бьяджио не рассказывал мне о тебе ничего, а я сам никогда не видел герцога Энли. Но ты должна туда попасть. Это важно для Нара. Ты это понимаешь, правда?

— Я знаю, что я такое, дядя. Для чего бы Господин меня ни предназначил, я готова.

Господин. Локкен по-прежнему ненавидел это слово. С момента своего приезда в Гот Лорла называла Бьяджио только Господином. Видимо, из-за рошаннского программирования. Очень тщательного программирования. Лорла знала, кто она — но это было все. В каком-то смысле она была уродом: растущей женщиной, замороженной в теле восьмилетней девочки. Она не знала, для чего она нужна Бьяджио, но, инкубированная в лабораториях, она всецело доверяла графу. Локкену было жаль девочку.

— Ты очень много для меня значишь, — сказал он. — Я горд тем, что помогал тебе. Мне жаль, что я не узнал тебя лучше.

Лорла потупилась.

— Мне жаль, что вы не могли рассказать мне больше. Может, когда-нибудь потом.

Улыбка Локкена получилась грустной. Они оба понимали, что «потом» не будет. Ни для самого Локкена, ни для семьи, которая опекала Лорлу этот последний год.