Вирус Смерти   ::   Болтон Джоанна

Глаза наполнились осмысленным блеском, едва Джерри попытался сосредоточить взгляд на чем-нибудь, пытаясь удалить из себя, уничтожить "его".

– Думать о космосе как о пустоте, окрашенной лишь в черно-белые тона слишком легко, – произнес голос у него в голове, и это прозвучало настолько просто, обыденно и здраво, что Джерри был совершенно ошеломлен.

– Легко для тех, кому никогда не приходилось бывать в космосе.

Джерри принял эти слова еще за одно доказательство того, что он сошел с ума. Да, подумал он, да, это то, о чем они говорили нам в академии. Но они лгали. Джерри был теперь уверен в этом. Это заговор, гигантский разветвленный заговор, в котором участвовали все преподаватели академии. Но они вынуждены были лгать, иначе мы не рискнули бы пойти в космос… мы не доверили бы свою хрупкую плоть этой великой пустоте, защищенные всего лишь какой-то жалкой металлической коробкой, наполненной воздухом.

Воздух. Кислород. Атмосфера.

Помнить о дыхании. Джерри сделал глубокий вздох, почувствовав, как регенерированный воздух обжигает верхнее небо и гортань. Ему стало больно, но эта боль являлась ничтожной частью той агонии, которую испытывала вся его плоть. Он на секунду задержал дыхание, а затем выпустил из легких воздух.

Человеку не место в космосе, сказал он себе. Там для нас ничего нет… ничего, кроме смерти.

– Космос не пустое место, – назидательно произнес знакомый голос. – Он полон как видимого, так и невидимого.

Невидимое. Джерри сосредоточился на этом слове… Невидимые вещи, такие, как смерть. Смерть невидима. Несмотря на всю отчаянность своего положения, его рот искривился в гримасе смеха, но тело не смогло воспроизвести этот звук. Глаза наполнились слезами, дыхание участилось. Он пытался не уступать, восстановить полный контроль над своим сознанием. Но «оно» давило все сильнее, и тогда Джерри понял, что эти слова, выплывшие из глубины его памяти, были ничем иным, как результатом коварных происков этой чужой силы.

– Нет, – слетел с губ еще один возглас Но одно маленькое, ничтожное слово не могло остановить проникновение чужих щупальцев, копошившихся внутри мозга.

Космос не черный и белый. Он окрашен во все возможные и даже невозможные цвета, туманности, состоящие из космической пыли, черной, как сажа, или переливающейся всеми цветами радуги. Звезды… огни, горящие в вечной ночи, излучение, распространяющееся космическим дымом по всей бесконечной пустоте невидимыми волнами…

Волны.

Джерри вспомнил моря Земли… сине-зеленые, прохладные… волны с верхушками из ослепительно-белой, сверкающей в лучах солнца пены волны, нежные, грациозные в своих движениях они поднимаются и опускаются. Здесь, же, в космосе, волны были невидимыми, они свирепо обрушивались на космоплан, стремясь разрушить его, убить все живое… радиоволны, гравитационные волны, волны ионизированного, электромагнитного, ультрафиолетового излучения. Волны сферические и цилиндрические, простые и сложные. Да, эти волны накатываются на модуль, пытаются достать меня, проникнуть в меня.

Пробиваясь сквозь нарастающую истерию, спокойный голос продолжал вещать:

– И во всем космосе величественные, безучастные звезды совершают медленный, элегантный танец. Они являются сиренами космоса. Они…

Джерри собрался с силами и подавил в себе голос. Он обратил свой взор, наполненный ненавистью, к звездам. Ему вспомнилось, как это все началось. Это была работа, обычная работа, не хуже других. С той лишь разницей, что в ней присутствовала опасность. Никто ведь не заставлял его, правда? Выполнив более пятидесяти заданий, Джерри считался уже ветераном, и это задание было вроде бы как рутинным. Вот только ему ничего не сказали о «Другом». Или они знали? Но он-то не знал и не отказался… он не знал того, что знал теперь.