Вишневый самурай   ::   Самохин Дмитрий

Прильнув к двери, обратился в гигантское ухо, позабыв напрочь о том, что меня могут застукать за этим постыдным занятием.

— Стоимость. Меня волнует только стоимость… И покупатель… — раздался мужской голос, насквозь пропитанный утонченным равнодушием. Этакий лондонский джентльмен, размышляющий за бокалом бренди о достоинствах арабских жеребцов!..

— Стоимость?! — голос второго человека был прямой противоположностью. Эмоциональный, кипящий, к тому же еще и женский. — Порядка миллиона рублей! Если перевести в английские фунты, примерно девять миллионов!

— Капитальная сумма. В России это продать невозможно. Слишком длинный и кровавый след… — заявил джентльмен.

— Значит, за кордон? — отреагировала дама. — Куда?

— Сотби… Гаучи… Орлов… Аукционов много. Отследить практически невозможно.

— И это плюс! — радостно воскликнула дама.

— Безусловно… — флегматично согласился джентльмен.

Я ожидал продолжения, но, как назло, собеседники посчитали, что тема исчерпана, и заговорили о предстоящей парусной регате, сравнивая перспективы отдельных ее участников. Дальше выносить эту «душиловку» я не мог. Мало заботясь о том, что меня могут услышать, я устремился на улицу.

Оказаться на родной палубе, втащить трап, откинуться на мягкие подушки кресел в рубке капитана роскошного «Икара» — это ли не наслаждение? Сущий рай после депрессивно-душного «Флибустьера»!..

Оживив мотор, я отыскал в бортовом компьютере опцию «Избранные маршруты» и, перейдя в обозначенное меню, выбрал собственноручно вбитый в память путь к дому. После чего растекся по креслу, словно яичница на дне сковородки.

Обратная дорога показалась мне слишком короткой. Так бы и лежал, нежась в струях свежего речного ветерка, вальсирующего сквозь открытые окна!.. Но всему хорошему обязательно приходит конец. Мозг катера возвестил о достижении конечной точки.

На причале возле нашего особняка было необычайно людно. Пять человек в рабочих костюмах голубой раскраски с эмблемой, изображавшей три остроконечные ледовые глыбы, под которыми красовалась надпись «Арктика», спускались по ступенькам к воде, оживленно о чем-то беседуя. Лица их — унылые и с легким оттенком агрессии — больше напоминали посмертные маски египетских фараонов, обкурившихся накануне кончины какой-то дури. На воде покачивался легкий подержанный катер с голубыми облупившимися полосами и надписями «Арктика» по бортам.

Покинув «Икар», я спустился на причал и направился навстречу униформистам.

— Добрый день, — приветствовал я их.

— И вам того же… — пробурчали они нечленораздельно, минуя меня.

— Что, отказали в гостеприимстве?

— Хозяева — больные! Заказами установку, а когда мы приехали, закатили скандал. Больные люди, одним словом! — объяснил самый молодой и сердитый из рабочих.

«УПС!» — как говорит французский рыбак каждый раз, когда вместо рыбешки вытаскивает гнилой башмак, Заказать кондиционер — я заказал. Деньги для рабочих оставил на столе в гостевом кабинете, придавив их бюваром. А предупредить Гонзу Кубинца о визите забыл!.. Что ж, это вполне в моем стиле. Представляю физиономию Кубинца, когда он открыл входную дверь и узрел на пороге толпу решительно настроенных небесно-костюмных мужчин, которые с порога накинулись на него, задавая множество вопросов, среди которых самым повторяемым был «куда ставить?», а на втором месте шло слово «деньги». У Гонзы Кубинца острая аллергия на все, что связано с тратой денег. Представляю, как он взбесился! Вероятно, принял их за торговых агентов и выставил за дверь…

— Прошу прощения, господа, но в этой ситуации виноват ваш покорный слуга, — признался я, утверждая на лице маску радушного хозяина и готовясь к резкой оценке своих умственных способностей.

Рабочие сдержались, хотя это и стоило им усилий.