Ночной десант   ::   Мейер Боб

Не было также тайной, что стремительный взлет по службе Штрома, занявшего пост заместителя директора в сравнительно молодом возрасте – тридцати четырех лет, во многом объяснялся уникальной способностью втереться в доверие к начальству. Он был наиболее приближенным к прежнему директору и достался Хэнксу по наследству.

По правде говоря, Хэнкс терпеть не мог своего заместителя и не выносил его двуличия:

Штром ковром расстилался под ногами начальства и откровенно хамил подчиненным. Однако жизненный опыт подсказывал Хэнксу, что нельзя уволить человека лишь по той причине, что не испытываешь к нему должной симпатии. Директор был вынужден признать, что его заместитель отлично справлялся со своими обязанностями, и именно это послужило одной из причин его появления в кабинете начальника в то утро.

Директор махнул рукой, давая понять, что предоставляет слово заместителю, и развернулся в кресле к окну. Он знал, что Штрома раздражает, когда собеседник поворачивается к нему спиной.

– Напомни основные причины визита Сантии в Америку, чтобы ввести меня в курс дела, – попросил Хэнкс. – Старик на той стороне реки погнал сильную волну, и, когда мы позднее сегодня с ним встретимся, он наверняка устроит мне взбучку и попытается взвалить на нас часть вины из-за бойни в Спрингфилде.

Штром с треском раскрыл папку и стал зачитывать бумаги, тщательно артикулируя и слегка поигрывая бархатистым голосом. Хэнкс был убежден, что его заместитель ежедневно отрабатывал свои манеры и дикцию перед зеркалом.

– Судья Сантия, – начал он, – был одним из двадцати четырех членов Верховного суда Колумбии. С помощью дипломатического давления государственному департаменту США удалось наконец убедить Сантию и двух других судей поставить свои подписи под документами, которые позволяли выслать из страны несколько влиятельных членов колумбийского наркокартеля.

Среди них в первую очередь членов семьи Рамирес из группировки в Картахене, которые принадлежат к числу самых мощных кланов Колумбии, занятых наркобизнесом. В настоящее время министерство юстиции завершает подготовку процесса над тремя членами семьи Рамирес, которые находятся в Соединенных Штатах в ожидании суда по обвинению в подпольной торговле наркотиками.

В обмен на подписи, поставленные Сантией и двумя его коллегами, – продолжал Штром, – государственный департамент выдал им визы на въезд в США и пообещал защиту. Подобное не раз случалось в прошлом, а именно с тех пор, когда в 1985 году одиннадцать членов Верховного суда в Боготе, подписавшие документы о высылке из страны ряда наркодельцов, были убиты по приказу картеля.

Штром вскинул глаза от бумаг, когда Хэнкс его перебил.

– Да, я помню, – сказал он. – Если не ошибаюсь, тогда подожгли здание Верховного суда.

Бандиты не подпускали пожарных два дня, пока правительство не решило наконец двинуть против них войска.

– Так точно, сэр, – поспешил подтвердить заместитель.

Хэнкс знаком дал понять, что можно продолжать.

– Сантия должен был закончить давать показания в подкомитете конгресса США по проблемам контрабанды наркотиков в пятницу, а затем его планировали надежно упрятать в рамках федеральной программы защиты свидетелей.

– Надо понимать, что этого не случилось? – вмешался Хэнкс.

– Никак нет, сэр, – согласился Штром, оторвав взор от бумаг.

– Так что же произошло? – спросил директор, развернувшись в кресле лицом к собеседнику. – Что успело выяснить ФБР на данный момент в отношении нападения на колонну машин?

– Мне посчастливилось раздобыть копию первого донесения, предназначенного исключительно для служебного пользования, – похвастался Штром, передавая начальнику несколько фотоотпечатков.

Хэнкс не стал интересоваться, каким путем его заместитель заполучил сугубо секретный внутренний доклад ФБР.