Внутренний враг   ::   Рейнольдс Мак

Она нажала на курок, и пуля, протестующе взвизгнув, срикошетила в лес. Она передергивала затвор и стреляла снова и снова, до тех пор, пока магазин не опустел.

Насколько Одри Монро могла судить, в невидимой стене не было ни малейшего намека даже на трещину.

Она уронила ружье и начала быстро собирать вокруг сучья и хворост, а затем соорудила костер у самой кромки «невидимого». Тщательно полив все керосином, Одри отступила назад и бросила спичку.

Костер причудливо вспыхнул ярким пламенем. Она добавила керосина.

Могла ли она различить малейшие признаки красноты по краям, указывающие на то, что жар действует на барьер? Да-да могла!

Нет, не могла. Количество тепла, которое было способно поглотить силовое поле, лежало за пределами ее разума.

Горючее – как жидкое, так и дерево – иссякло, и она снова опустилась на землю. Она уставилась вниз на свои руки, ее разум был на грани того, чтобы соскользнуть в пропасть беспамятства.

Одри покачала головой от удивления. За все взрослые годы они никогда не видела свои ногти в таком состоянии – обломанные, грязные, один кровоточит. А ее часы? Изящные, до смешного изящные наручные часики, которые Лью подарил ей в годовщину их свадьбы, – всмятку.

Где Лью? Почему его здесь нет? Разве брак не священное содружество? Почему мужа нет здесь, чтобы обо всем позаботиться?

Внутри корабль досконально изучал свои банки данных. Сканнеры эмоционального настроя сообщили, что приятная разумная жизнь, которой он разрешил войти, теперь излучала не только страх, но и потребность, правда менее сильную, в пище. Что касалось страха, корабль сделал все необходимое. Он установил защиту от существа, находившегося снаружи.

Нужной пищи среди запасов корабля не оказалось. Придется ее изготовить.

Теперь сканнеры прозондировали глубже, за эмоциональным уровнем, и собрали данные.

Помимо страхов, касающихся его матери, и усталости от этого окружения, Франклин Монро начал думать о еде. Что-то заставило его думать о еде. Он сообразил, что пропустил ленч. На самом деле – теперь, когда он об этом подумал, – он был очень голоден. Он не мог думать ни о чем другом. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь ему приходилось так усиленно думать о еде.

Корабль выдал пятифунтовый шоколадный торт и полгаллона клубничного мороженого.

Со своей стороны Франки Монро, широко раскрыв от удивления глаза, энергично принялся за дело – без ложки и вилки.

У компьютеров была другая проблема. Они были запрограммированы стартовать и лететь в родную систему, если разумная жизнь, которая ими управляла, не вернется в течение определенного времени. У их создателей не было никакого желания, чтобы образец их технологии попал в чужие руки, если бы исследователя-разведчика постигло несчастье.

Контрольное время, назначенное разведчиком для своего возвращения, быстро подходило к концу.

Одри Монро звала:

– Франклин! Франклин! Ты меня слышишь?

На самом деле у нее не было возможности узнать, жив ли он вообще. Но она отказывалась думать об этом.

Она не могла даже узнать, проходит ли звук через невидимый барьер. Слышен ли в корабле ее голос – всего лишь с десяти футов от закрытого люка?

Но на данный момент она не могла придумать ничего лучшего, чем звать и звать. Она звала, силясь исключить излишне резкие ноты в голосе:

– Франки, пожалуйста, ответь мне.

– Мама? – донесся тоненький дрожащий голосок. У нее было желание закричать. Но делать этого было нельзя.

Франклин Монро был в том возрасте, когда семейная драма может разразиться из-за того, что ребенок захлопнулся в ванной и от испуга и удивления перед настойчивыми указаниями родителей, как открыть щеколду, уже не способен следовать их советам.